Пройдя по весящей в воздухе улице, они перебрались на покачивающийся подвесной мост, минуя его, спустились по лестнице и скрылись в проходе, прорубленном в скале. Этот каменный коридор напоминал автомобильный тоннель, ровно вытесанный полукругом, с вымощенной дорожкой. Он был ярко освещен фонарями по все длине. Миновав его они оказались с другой стороны скалы, на большой ровной площадке, выложенной черной ониксовой плиткой, в стороне от которой возвышалось здание. Огромное, словно вросшее в скалу, все надстроенные выступающие его части были выполнены из стекла, а с висящего над скалой края вниз падала вода. Астрид невольно открыла рот. Великолепнейший ансамбль из черного стекла и белого камня предстал перед ее глазами.

— Дом Великого Хранителя Миров! — Торжественно объявил Грум, Астрид перевела на него удивленный.

— Серьезно? — Недоверчиво спросила она, Грум кивнул.

— Ашэ любит эффектные вещи! Признаюсь, я не сразу оценил его идею построить дом. — Увлеченно начал он. — Мы — Хранители, мы служим своему Королевству там, где мы ему нужнее. Мы не принадлежим себе, у нас не бывает выходных и нас не ждет почетный заслуженный отдых. Хранитель — это не работа, это — великая честь! Это — призвание! Все это звучит весьма соблазнительно, проблема лишь в том, что это на всю жизнь! — Усмехнувшись отрапортовал капитан. — А Астрид впервые поняла, почему Ашэ сбежал, попробуй верно служить Королевству две тысячи лет без выходных и проходных. А Грум задорно продолжал. — Так в чем же смысл строить дом, если не удастся в нем жить? Но Ашэ оказался прав, смысл есть! Каждый раз, когда я бываю в его доме, я начинаю верить, что и для нас есть надежда. Странно, потому, что он сам в это не верит. Прошу! — Сказал он указывая Астрид рукой на роскошную стеклянную входную дверь.

Они направились ко входу, вскоре они оказались внутри огромного светлого зала. Немногочисленная мебель была закрыта белой тканью, в каменной стене был вырублен большой камин, в центре зала лежал огромный белоснежный ковер с редкими серебряными рисунками. В этом месте было столько пространства и света, что казалось здесь было легче дышать. Гигантское дерево, вырезанное из белого камня, стояло по среди зала, ветви были широко раскинуты и струились по стенам уходя в потолок. Астрид невольно улыбнулась. В этой комнате было столько Венома, что увидев ее она бы сразу догадалась, кому принадлежал этот дом. Астрид заметила портреты, висевшие над камином. В центри висели два самых больших. На одном была изображена юная очаровательная рыжеволосая женщина с рубиновыми глазами, на втором — красивый молодой светловолосый мужчина с алыми глазами. Астрид внимательно рассматривала их.

— Это Анна и Эрай — родители Ашэ! В доме много портретов с другим членами его семьи. — Сказал Грум, а она вздрогнула от неожиданности, она не слышала, как он оказался за ее спиной.

— Да, я догадалась! Он очень на них похож! — Улыбнулась Астрид.

— А это! — Грум обвел рукой другие портреты на стене. — Многочисленный родственники его матери!

На стене висело около пятидесяти портретов, разных размеров и разного исполнения.

— Неужели все они мертвы? — Недоверчиво спросила девушка, внимательно всматриваясь в лица людей.

— Жив только Гейтл! Я не уверен, что он вообще есть на этих портретах, у них очень дальнее родство. Мать Анны умерла еще до рождения Ашэ. В ее роду было много целителей, конечно же, все они участвовали в битвах в Центральной долине, никто не выжил. Отец и ее брать доблестно сражаясь, погибли в битве за Сауран. А у Эрайя было не много родственников, он из простого рода из земледельцев с юга, у таких не принято помнить своих предков и рисовать портреты тоже. Да и первый, самый страшный удар арканов пришелся на юг, большинство южан погибли. Ашэ чудом остался жив.

— А что с твоей семьей? — Осторожно спросила Астрид.

— Тоже все мертвы. — Безразлично промолвил Грум. — В Центральной равнине, откуда я родом, были жестокие сражения, и субстанты и арканы буквально гибли целыми легионами. А лет десять назад скончалась, и тетушка Хтена, троюродная тетка по отцу, моя единственная уцелевшая, после войны, родственница. Она жила в Южном Абанкае. Я жил какое-то время у нее, когда погибли родители, пока меня не забрал король. — Он улыбнулся. — Я был этому ужасно рад, тетушка Хтена, уже тогда была полностью выжившей из ума.

— Почему король забрал тебя в Хранители, ведь он набирал только тех, у кого не осталось никого? А у тебя была тетка!

— Из-за моего дара! — Пожал плечами он. — Хотя я до сих пор не понимаю на кой черт ему был мой бесполезный дар! — Усмехнулся Грум. Астрид было ничего не известно о даре Грума, Ашэ об этом не рассказывал, Ашэ вообще ничего не рассказывал о Груме, кроме того, что его нужно опасаться. В книгах она тоже ничего не писали о дарах Хранителей, лишь о том, что у каждого из них он был особенным.

— Пойдем! — Скомандовал Грум, указывая на стеклянную дверь в скале.

Они попали в огромную библиотеку, Астрид казалась, что она была не на много меньше Королевской. Библиотека была обычной, но выполнена в светлых тонах. Однако ее потолок был удивительным, сплошь стеклянным, с вырезанными на нем рисунками. Астрид задрала голову, рассматривая их. Грум сделал тоже самое.

— Это мое любимое место в доме! — Заявил он. — Эти рисунки имеют свойство меняться в зависимости от положения солнца и если просидеть здесь целый день, то тебе представится целая история! — Он улыбнулся. — Я сидел здесь неделю, чтобы выяснить, что это была за история, потому что Ашэ на прочь отказался говорить, и ему хотелось, чтобы хоть кто-то оценил его шедевр. Надо сказать, оно того стоило! У меня до сих пор мурашки от этой истории! — Приподняв рукав куртки Грум протянул руку Астрид. Рука и, правда, была покрыта гусиной кожей. — Хотя, мне кажется я единственный, у кого хватило на это терпения. Ну, если только он не приказал своим легионерам сидеть здесь. — Грум рассмеялся, Астрид с довольной улыбкой наблюдала за ним. Он рассказывал ей об этом оживленно, с огромным интересом, искренне улыбаясь своим воспоминаниям. Никогда Астрид еще не видела его таким открытым и веселым. Он словно сбросил с себя броню. Он вновь напоминал ей Ашэ. От этого ее сердце неприятно щемило в груди.