Вздохнув — жалкие, ленивые, жадные до чужого успеха нахлебники! — я позвонила охране. Когда Иоши-сама узнал, что его и его близких (сильно смущает об этом думать, но я — одна из них!) охраняет специально созданный на базе Министерства внутренних дел отдел, он очень удивился. А разве может быть иначе? В отличие от Иоши-самы, окружающие прекрасно видят, как много он сделал для Японии. При всей своей гениальности в некоторых вещах мой начальник настоящий бака!

Лимузин приехал через полчаса — я как раз успела сделать зарядку и одеться в юбочный костюм, собрать волосы в конский хвост — Иоши-сама обожает хвостики, но если я буду носить их каждый день, они потеряют ценность! — и проверить содержимое сумочки. На шею надела жемчужное ожерелье, подарок родителей, соответсвующий статусу такой деловой женщины, как я. В процессе заметила небольшую щербинку на ногте мизинца. Пришлось позвонить в маникюрный салон, записаться на прием — мой внешний вид должен быть безупречным, иначе я брошу тень на Иоши-саму.

Покинув дом, я вышла в жаркий июньский день и поморщилась на почти пустой двор. У меня совершенно нет времени заниматься садом! Ничего, до осени еще полно времени, и Хару-тян обещала мне помочь. На данный момент мы с Иоши-самой работаем в облегченном режиме — он усердно работал весь год, поэтому дел сейчас не так много. Но в сентябре мы идем учиться в третий класс старшей школы, и вместе с этим начнется полноценная работа.

Сев в лимузин, я поздоровалась с Бунта-саном и добавила мощности кондиционеру. По пути в душе зашевелились сомнения.

«В этом мире есть три типа людей, Нанако», — как-то сказал мне Иоши-сама. — «Первые — это фигуры на игровой доске. Фигура не может принимать собственных решений, не видит поля битвы целиком. Второй тип — игроки. Они контролируют фигуры, видят поле боя, но обязаны соблюдать правила Игры. Третий тип — Хозяева Игры. Их очень мало, их не видно, но именно они диктуют правила Игрокам. Мы с тобой проделали долгий путь, из обычных фигур почти превратившись в Игроков. Но мы — не свободны и вынуждены играть по чужим правилам. Моя цель — стать Хозяином, чтобы направить человечество в нужном направлении. Но Хозяевам делиться властью очень не нравится, поэтому нам предстоит очень опасный и сложный путь».

По спине пробежали мурашки, но, посмотрев на рекламный щит с рекламой нашего энергетика, я похлопала себя по щекам и улыбнулась, прогнав сомнения — я верю в вас, Иоши-сама!

Я живу в пятнадцати минутах от кусочка улицы, на которой Иоши-сама тренировался захватывать мир. Здесь у него отлично получилось, и никого чужого встретить не получится — недавно мы профинансировали строительство нового моста, так что по этой улице теперь почти никто не ездит.

С недавнего времени они с Хару-тян живут вместе. Я немножко завидую, но она — половинка Иоши-самы, и мне ни за что не достичь такого уровня. Но быть правой рукой самого лучшего человека в мире тоже неплохо, верно?

Их дом, расположенный напротив дома семьи Одзава и слева от дома Аоки, очень похож на мой — европейского типа, с тремя спальнями, двумя жилыми комнатами, гостиной и большой ванной. Есть гараж для машины — у меня ее нет, поэтому там стоит мопед «Хонда». Такие же есть у Иоши-самы, Хару-тян, Кохарун и многих других друзей Иоши-самы: он охотно помогает их покупать при помощи отцовской корпоративной скидки.

Остановившись у дома, я на всякий случай осмотрелась. Ни одной подделки — я прекрасно выучила все их подлые приемчики, и если охраняющие захваченную Иоши-самой улицу копы и охрана порой проявляют непростительную халатность, от моего взора никому не скрыться! Как-никак, я все-таки главная фанатка Иоши-самы, и он даже подарил мне на восемнадцатилетие специальный, подтверждающий это секретный документ. «Секретный» он потому, что подделкам я его ни за что не покажу — их никчемные душонки не выдержат этой жестокой правды, и тогда доходы «Одзава корп.» упадут, чего допустить никак нельзя — для захвата мира Иоши-саме нужно очень много денег, но, когда я прошу его урезать свою зарплату, он только отмахивается — миллион долларов в год (именно столько я получаю) никакой погоды не сделает. Кроме того, мы не торопимся — впереди у нас много счастливых и интересных лет.

Выбравшись из лимузина, я прошла по выложенной булыжником дорожке, невольно залюбовавшись высаженными по бокам от нее кустарниками — Хару-тян совершенно нечестно талантлива, когда дело касается растений. Впрочем, чего еще ждать от избранницы Иоши-самы? Мне остается только смириться и научиться у них обоих всему, чему смогу. Особенно сложно мне дается любовь к другим странам — Иоши-сама почему-то любит Китай и Россию, но я считаю Японию лучшей страной в мире. Иоши-сама со мной соглашается, но я прекрасно вижу, что его мысли часто устремлены на Север. Впрочем, ездить с ним в Россию мне нравится — к Иоши-саме там относятся с должным почтением, и мы даже отправили одного смешного гайдзина в Америку. Посмотрим, как у него получится стать бизнесменом с двумя никчемными тысячами долларов.

Иоши-сама это отрицает, но я прекрасно вижу, чего он добивается — он собирается сделать то, что не удалось нашим предкам: превратить Китай и Россию в наши колонии. Когда у него получится, останется только жалкая Корея. Вот их я терпеть не могу — хуже корейца в этом мире человека не найти! Страна — подделка, вот они кто! Иоши-сама говорит, что однажды они скопируют наших айдолов и мангу. Разве у подделок и воров может быть честь?!

Но когда мы с Гоки-саном по просьбе Иоши-самы ездили улаживать деловые вопросы в Южную Корею, я, само собой, ничего подобного не говорила. Я ни за что не позволю себе испортить репутацию своего начальника!

Иоши-сама в своей хитрости даже показал по телевидению несколько передач об истории, где рассказал о так называемых «зверствах», которые наши предки чинили на захваченных территориях. А как еще можно привить низшим народам почитание к Великой Японии? Да они ведь обязаны нам тем, что мы построили им промышленные предприятия и наладили сельское хозяйство! А эти глупые претензии об изнасилованиях? Корейские и китайские шлюхи должны быть благодарны за это, ведь из-за этого те, кто смог выдержать натиск наших солдат, родили наполовину японцев — разве не к этому должны стремиться все тамошние женщины?