Обвел их ладонью: кого тут только не было! Орки, эльфы, зверолюды. Великанами высились носферату, гномы шмыгали носом. Словно на сдачу, каким-то чудом затесался гоблин да близнецы-кендеры…

— Здесь много народностей. Император сумел заставить нас изжить наши различия, объединиться в целое и сражаться, сражаться, сражаться! Чтобы мы и наши дети никогда не познали горести царенатского плена. Правда считаете, что я должен осуждать Императора за ту политику, что он ведет?

По растерянности на лицах журналистов понял — это победа!

Вышел в гордом, почти торжественном молчании. После только что сказанной речи чувствовал себя опустошенным. Ждал, что ту армию вестознатцев вот-вот сменит свежая: и они уже придумают новые вопросы. Захотят расквитаться за собратьев, усадить меня в ту же лужу, в которую только что макнул их сородичей.

Решил, что не дам им себя трахнуть в любом случае, буду хитрее: выберу самую симпатичную из них, пообещаю личное интервью.

Сам ее трахну.

А если там одни мужики да старухи будут — не унимался злой сарказм. О таком даже думать не хотелось…

Плеча коснулись — непривычно, чуть не двинул нахалу прямо в скулу. Передо мной стоял камердинер — тот самый, что в прошлый раз. Или кем он там был?

— Император желает вас видеть. Наедине.

— Что, церемония награждения уже закончилась? — осмелился на вопрос.

— Отнюдь, господин Потапов. Но Его Величество желает высказать вам свои почтение, уважение и благодарность за сегодняшнее выступление. — Он заметил недоверие на моем лице, тут же поспешил добавить: — Лично и без телекамер.

— Надеюсь, что в самом деле так. Прямо сейчас идти?

— Не будем задерживаться. Позвольте, я провожу вас.

Противиться не стал.

Личный кабинет Императора был монументален. Заставлен картинами и старинным оружием. Не стал пялиться на убранство. Стушевался перед самим Императором — что там полагается при личной встрече? Поклон? Подскок?

Незнание этикета мне простили. Глава страны стоял ко мне спиной, глядя в ночное небо на экране: как и с Кьяррой, никто не стал дразнить снайперов и располагать кабинет у окон.

Здравые меры предосторожности…

— Вы удивительный человек, гражданин Потапов.

— Гражданин?

— Вы же сами писали мне увольнительную. Теперь не на службе, потому и не лейтенант. Впрочем, останься вы на ней — награждал бы капитана.

Он выдохнул, наконец обернулся, сделал ко мне несколько шагов.

Я пожал протянутую им крепкую, сильную руку. Только сейчас обратил внимание, что к могучему креслу был приставлен подарок Макмамбетова — винтовку, что он доделывал с моей помощью.

— Что-то хотели от меня, Ваше Величество?

— Хотел. Много чего, Потапов. Твоя сегодняшняя речь производит впечатление. Не ожидал. Ты готовился к ней? Кто ее написал?

— Чистый экспромт.

Император уважительно хмыкнул.

— Импровизация, значит… Знаешь, я опасался, что Вербицкий устроит нечто подобное на церемонии. Когда ты начал говорить, грешным делом подумал, что ему удалось купить и тебя. Прими извинения.

Кивнул, вновь не зная, что делать. Ириска спешно штудировала сеть в поисках современного сборника политической этики, но найти ничего не смогла.

Император не обижался на мою грубость.

— Первым делом, я хочу сказать, что ты молодец, Потапов. Хотел бы всегда видеть тебя в своих союзниках.

— Буду рад, — отозвался сразу же. Император задумчиво оглаживал гладко выбритый подбородок.

— Ты хочешь свергнуть Вербицкого с его трона? Свалить его империю?

Отрицать было глупо. Да и вряд ли Император был не в курсе: Бейка уже наверняка обо всем рассказала.

— Я могу предложить тебе помощь. Не официальную, конечно, иначе эти акулы съедят живьем. Сам видел, как накидываются толпой. Сегодня тебе удалось дать им отпор, но они будут пытаться раз за разом. Не давай им причин, хорошо?

— Так какого рода помощь? — Тянуть кота за хвост не было ни времени, ни желания.

— Вместе с наградой ты получишь денежное вознаграждение. Не могу сделать его больше, но могу помочь потратить деньги с большей пользой.

Я скривился — предложение, скажем, так себе. До того управлялся с этой задачей сам…

Недовольство не ушло от взора Владыки. Он ухмыльнулся и расхохотался.

— Понимаю, как это только что прозвучало. Нет, Потапов, не все так скверно: не буду предлагать тебе инвестировать в облигации госзайма. Но вот что делать дальше, могу подсказать. Ты уже направлял часть своих денег на разработку боевого дрона. Щебекин, стервец, пытался скрыть от меня твое участие в этом деле, но не тут-то было. Права на «Топтыгина» принадлежат тебе и только тебе. Но вернемся к Вербицкому…