– Кто-нибудь ещё ел вчера сахват? – деловито осведомляется тем временем мальчик, заметив, что лежащий на топчане человек более-менее пришёл в себя.

– Элисарн, – встревоженно шепчет Курнил.

– У него мы уже были. Больше никто?

– Никто, – губы человека трогает слабая улыбка. – Он жив?

– Да, и должен через пару недель поправиться, – подтверждает Фатолла. – А вот вам я очень советую хотя бы несколько дней полечиться в доме сестры Наталии.

– Сестры? Тогда я согласен, – Курнил, очевидно, тоже человек небогатый и не может позволить себе платить целителям, но знает, что Лесные Сёстры денег не берут.

– Тем более что после такого отравления будут некоторые последствия, так что мне придётся ещё пару раз убирать токсины, – добавляет Вадим.

«Вот ты и вырос! Да, дети вырастают, и этого не избежать, но всё равно – так жалко расставаться с малышами!..» – улыбаюсь я с затаённой грустью, обнимая десятилетнего мужчину.

8–15 октября 2010

Пусть, хрипя, задыхаясь в метели,

Через вечный полярный мороз

Ты в своём обмороженном теле

Красным солнышком душу пронёс.

Б. Ручьёв

Ниметарский князь был озабочен и немного рассержен:

– О-ханисет, что у вас за дела такие срочные, что вы даже не спите толком? Пытаетесь, что ли, карту всего Тарлаона составить за несколько месяцев?

– Мирет, ну было один раз, – смутилась Аня. – Только не «карту», а «карты», их много разных надо. В первую очередь даже не физическая нужна, а климатическая. И почвенная, конечно.

– Анни, но всё равно – к чему такая срочность? – князь намеренно не стал обращаться к Лесной Сестре «ханисетль Анна», чтобы подчеркнуть, что в данный момент говорит с ней не как правитель, а как более опытный друг. – Голод нам сейчас не угрожает, я же знаю. Зачем вы ханисета Коберина так напугали? Он же сразу у меня аудиенцию запросил: «Что случилось – какая-то опасность, что ли? Ханисет Роман пьёт эту симеланскую отраву из огромной кружки, ханисетль Анна спит прямо в сандалиях, а ханисетль Ларисса вообще за столом уснула!» Чем занимались-то?

– Мирет, я водопровод для академии проектировал, – вспомнил Роман. – Пока будет только холодная вода, поэтому надо было подумать, как потом добавить горячую, чтобы как можно меньше переделывать.

– Ханисет Роман! – разозлился Нисталь. – Сколько раз я вам всем говорил, что роскошь – в последнюю очередь? Горячая вода прямо из крана, насколько я знаю, даже на Симелане не везде есть, при всей его развитости. И потом, планировали же, что академия откроется только через год!

– Планы пришлось изменить, – недовольно буркнула Лариса. – Мы поняли, что сразу после школы учиться в академии ни у кого не получится – слишком большой разрыв в знаниях, так что непременно нужен хотя бы год подготовки.

– То есть вы предлагаете устроить что-то типа дополнительной школы? – задумался князь. – Уже с этого года?

– Да, я как раз программу и составляла, когда заснула за столом. Собственно, всё уже готово – и дом для академии, и учебники мы написали.

– А напечатать эти учебники? А преподавать кто будет? И главное – кто будет учиться? У вас есть кто-нибудь на примете?

– Да, мирет, – Лариса положила на стол список. – Здесь не только ниметарцы, но с другими князьями Тенилла договорилась.

– А с отцами этих юношей вы договорились? – Нисталь, зная Ларису уже несколько лет, прекрасно представлял себе, что с самими будущими студентами она, конечно же, всё обсудила, но вот спросить ещё и согласия родителей – это ей просто не пришло бы в голову.

– А зачем? – фея Воды пожала плечами, подтверждая опасения князя. – Не за их же счёт дети учиться будут.

– И тем не менее… Вы что, ещё и девушек пригласили учиться?! Ну, Стиламма – это понятно, а что за Арсанна из Сатилона?

– Её миретль Санима предложила, – улыбнулась Аня. – Девочку в служанки брали, а она ещё и учёной помощницей стала – взяла на себя все наблюдения, когда миретанль Силенна родилась. И очень хочет дальше учиться.

– Ну, если Санима, то я спокоен, – хмыкнул Нисталь. – А вот насчёт юношей… Двое, я смотрю, из Ниметара, причём один – из Касамы, три ласимельца, три месинтарца, два фетеринца и один тапалонец? А из Гремона что, никого?

– Есть один гремонец на примете, но он на год младше, – пояснила Лариса. – Этим-то всем лет по тринадцать-четырнадцать.