Но, как оказалось, посланники Совета ещё не скоро собирались уходить. Они стояли, оживлённо вели с нами разговор и покинули Парник только к полуночи, уверив нас и чуть ли не давая клятву на мизинцах, что найдут для нас лучшее судно в мире. Что ж, ловим обещания на лету.

— Наше место давно рассекретили. О Парнике все уже знают. Пора думать, как бы снова бесследно исчезнуть, — Гейл недоброжелательно покосился на празднующих, которые вместо танцев стали играть в карты и пить что-то покрепче травяного чая. — Пора бы им закругляться.

— Им? — уточнил я и усмехнулся. Мы шли в сторону ульев. Кора и генерал остались в шатре обсуждать какие-то военные детали. — Как будто сам не против был бы к ним присоединиться.

— Нет на то настроения, — буркнул брат и только ускорил шаг.

Вдруг в воздухе повис запах живого озона. На миг стало светло как днём. Эта яркая вспышка, чем-то похожая на молнию, на долю секунды разрезала ночное небо пополам и так же быстро исчезла. Сначала я подумал, что мне показалось, но остальные тоже в ожидании замерли. Песни резко смолкли; солдаты, застыв с фишками домино в руках, тоже перестали разговаривать. Тишина повисла среди нас.

— Не к добру всё это, — неловко шепнул я брату, у которого от происходящего перекосилось в недовольной гримасе лицо.

— Да ладно? Вот прям именно сейчас? — Гейл не хотел верить, но, похоже, на лагерь снова кто-то напал. — Неужели трудно подождать до утра?..

Однако мы ошиблись. На Парник никто не нападал. Ничего такого совсем не предвиделось. С первой каплей дождя и далёким низким раскатом грудного грома я понял, что настало что-то пострашнее, чем очередные разборки с богами.

Я подставил руку к надвигающемуся дождю и с ужасом осознал, что это была кровь. Вот и пришло то, чего так все сильно опасались — первый вестник апокалипсиса. А мы были не на последних рядах этого незабываемого шоу.

Никогда ни о чём не жалейте. Не думайте о совершённых поступках или когда-то сказанных словах в прошлом. Живите настоящим и беспокойтесь только о себе. Ведь врагам только дай повод, и они тут же накинутся на вас, как гарпии на потерянную душу. Ваши слабости должны быть под строгим контролем, а показывать их — значит себе проиграть.

И на что согласилась я — каяться не стану. Уйти из академии было моим личным решением. Я ждала подходящего момента, и он настал. Кора лишь предоставила мне возможность, а я сделала выбор в свою пользу ещё задолго до её предложения. Такова моя судьба и моё предназначение. И оправдываться за это я не обязана.

Но вот миновало уже два года в Аду. Пусть я позволила пленить себя, старалась держать недостатки в узде, но мне всё равно было нелегко. Особенно было тяжело в первые дни. Мне казалось, что мир меня покинул и осталась одна лишь тьма. Она плотно сгущалась вокруг моей тени и не позволяла дышать.

Несмотря на то, что здесь я была не в первый раз, мне ещё долго приходилось привыкать к местным правилам. Единственным светилом в Аду служила кровавая луна, а в небе мерцали замысловатые созвездия. Они словно прожигали мне глаза и напоминали, что я ещё не скоро покину это место.

Печально, но что-то хорошее тоже было. Каждое утро на далёком горизонте весеннего леса нас озарял малахитовый с яркими всполохами рассвет. После возвращения царицы Ада (которое продлилось недолго) зима наконец ушла, и погода уступила место для ранней весны. «Немыслимо! Весна в Аду», — думала я, проходя мимо цветущей сливы и ловя на лету пару белых лепестков с её низких ветвей.

Всё это было благодаря Блэквуд. После Апофеоза ей удалось разбавить зловещую обстановку Преисподней пением птиц и сочной на лужайке Эреба ярко-зелёной травой. И иногда я могла думать, что всё не так уж плохо и моему здесь обучению всё же когда-нибудь придёт конец. Да только рассвет быстро гас, и серп огненной луны снова возвышался над нашими головами. И снова грусть, и снова печаль.

Однако, как оказалось, привыкнуть можно ко всему. Я не стала больше походить на тихую гавань. Теперь я — скиталец с бурлящей кровью в голубых венах и магией в хрупких руках. Всё, к чему я так стремилась, стало сбываться. Умбра научила меня многому: нестись вихрем по тропам волшебства и не оставлять за собой следы, покорять чужие астральные миры и насыщаться их благодатью, менять реальность и лепить из неё свои неповторимые чары.

И тогда я полностью осознала, какой же детской до этого была моя магия. Тот сгусток энергии, что теперь питал мою душу, принадлежал дыханию Хаоса, и этот жадный голод никогда мне не насытить. Мне хотелось большего, и Умбра шаг за шагом открывала мне эти сокровенные тайны.

«Теперь, Таиса, ты не в праве отказываться от своей Силы, — пояснила мне чародейка с шоколадной бархатной кожей и миндалевидными глазами цвета мха. — Отныне вы неразрывно друг с другом связаны, и она будет жить в тебе вечно».