— Может быть, не всем по вкусу слава, — пригладила волосы, и на лицо упало пару белых, как первый снег, прядей. После той стычки за академию седых волос стало больше, и они броско окаймляли моё худое лицо. Я ещё долго не смогу к этому привыкнуть.

— Странно слышать это от царицы Ада, — без смущения генерал позволил взять себя под руку. Под кричащие, будоражащие кровь лозунги мы пошли меж палаток.

— Я пока не царица, генерал, — шепнула почти ему в плечо, он был значительно выше. — Меня никто ещё пока не короновал.

— Мне нравится это уверенное слово «пока», — он развернулся ко мне лицом и напоследок добавил: — Увидимся позже, Ваша Светлость. Помимо славы нужно ещё довольствоваться и излишками выматывающего каждый день внимания. К сожалению, военные дела сами собой не исчезнут.

Так мы и разошлись в поисках своих обязанностей. Мне тоже нужно было что-то делать, и на этот раз я знала, что именно. Приняв ещё парочку лестных слов в свою сторону и отплатив всем благодарственной улыбкой, я целенаправленно пошагала к ульям. Взобралась на дерево по висящей лестнице и разместилась в открытой беседке. Смела снег со скамьи, присела и поглубже вдохнула отрезвляющий морозный воздух. Слабо и неуверенно потянула за знакомую нить в своей душе.

Сначала я надеялась, что мой зов будет проигнорирован, но Адам быстро отозвался, уловил нашу с ним связь и посильнее привлёк на себя этот тугой канат страсти. В предвкушении неминуемого я смиренно закрыла глаза и перенеслась в другое место. Как ни странно, но находились мы по-прежнему в Земном царстве. Где-то тоже в лесу.

— Я уже стал думать, что ты разучилась пользоваться нашими узами, — вместо приветствия произнёс Адам.

Король Ада не одарил меня привычной улыбкой, которой всегда до этого встречал. На этот раз его лицо было безмятежным. Я как можно равнодушней посмотрела в его почти прозрачные глаза и признала для себя ужасную истину: на этот раз мы были словно незнакомцами, которые знали друг друга наизусть.

— Ты хотел поговорить, — напомнила ему повод этой встречи. — Говори, я слушаю. У меня работы выше крыши.

— Уже куда-то спешишь? — как-то прискорбно произнёс он. — Хотя да, верю. Вы где-то готовитесь к допросу моего полковника, но меня это, если честно, слабо волнует.

— А должно бы, разве ты не боишься, что он расколется, как только увидит, на что способны наши пытки?

— Кто? Вихор? — Адам почти рассмеялся. Он по привычке поправил на себе длинную чёрную мантию и разгладил складки. — Если сможете его чем-то удивить, то есть небольшая вероятность того, что он что-нибудь, да расскажет.

— Надеюсь, Адам, ты позвал меня не из-за такой мелочи, — я засунула руки в карманы пальто, чтобы унять возникшую в них дрожь. Муж обратил внимание на мой странный наряд, но никак это не прокомментировал. Ему уже рассказали о нашей тайной миссии, но он не сердился. Слишком уверен в себе. — Давай по делу. Меня и впрямь ждут дела.

— Какие ещё дела? — он как будто насмехался надо мной. — Твои дела подождут. Что бы ты там не делала, нет ничего важнее меня и конца света, в котором ты участвуешь.

Я почувствовала, как внутри меня загорелось необузданное пламя раздражения. Как он может так со мной говорить? Ведь это он всё начал! Но я быстро пришла в себя, сконцентрировала гнев на остатках здравого разума и проглотила этот сгусток ненависти в уголки далёкого подсознания. Адам увидел мой эмоциональный манёвр и искренне этому удивился.

— Смотрю, старый кентавр тебя чему-то всё же научил, — Адам, будто охотник перед добычей, не спеша сократил между нами расстояние и запустил свои холодные пальцы в мои белые волосы. Он сделал это специально. Будто выдуманная им нежность как-то нам помогла бы в беседе. — Да только уже поздно. Ты познала вкус Смерти и Тьмы, что теперь непрерывно тянется за тобой, — продолжая теребить мои сухие волосы за ухом, он томно перевёл взгляд на меня. Лёгким движением коснулся моих выцветших, белых, будто покрытые инеем, ресниц, которые ненароком попали под раздачу моей Силы при битве за академию и спокойно добавил: — Дорогая, не пытайся вбить гвоздь в доску, где уже есть трещина. Одно неверное движение — или, что ещё хуже, удар — и разлом станет шире.

— Если этот гвоздь будет последним вбит в крышку твоего гроба, то я, пожалуй, готова рискнуть, — первое, что слетело с языка. Хлопнула его по ладони, чтобы тот перестал наконец меня лапать.

Я знала, как выглядела. В лицо мне будто кто-то выплеснул стакан белого акрила. Часть бровей была выпалена, но кое-где всё ещё сохранялся природный каштановый цвет, и теперь я походила на неправильного альбиноса. Волосы выглядели как солома. На мой взгляд, я была уродлива. Хорошо, что Сила не коснулась радужки моих глаз, иначе я окончательно впала бы в тоску от внешней схожести с мужем.

— Так вот как ты заговорила, — Адам прыснул коротким смешком. — А в курсе ли ты, дорогая Кора, о космическом балансе вещей? Не будет Смерти, не будет и Жизни.

— О чём это ты?

— Я о Весах всего мира. Разве Хогар тебе ничего не объяснил? Ну же, милая, я почти тобой разочарован, — он негодующе покачал головой, но отходить от меня не стал. — Ты ввязалась в битву, совершенно не зная элементарных правил мироздания.

— Посмотрим, как ты запоёшь, когда, попадя в Эмпирей, я поведу против тебя их армию.