Мое сердце упало, когда Артур поглотил мою душу.

Артур никогда не хотел насилия. Он довольствовался любовью и числами, но его душила жизнь, которую он не выбирал.

«Артур... я тяну время. Я делаю все возможное, чтобы тянуть его. Но мне нужно, чтобы ты пришел сюда сейчас же. Где ты?»

Страх, который я сдерживала, снова усилился.

Мое время быстро истекало.

Вздохнув, как будто мне надоело это все, я положила руку себе на бедро, надеясь, что никто не заметит моей дрожи. Мой взгляд упал на другого байкера в конце стола.

Он.

Тот, кто сжег меня в мотеле «Танцующий дельфин».

Аллигатор.

Моя кожа покрылась мурашками, и мои ноздри не покидал едкий запах моей собственной кожи.

«Предатель!»

Его глаза-бусинки пригвоздили меня к месту. Он больше не носил коричневый покрой «Чистой порочности», но понизился до черного «Кинжала с розой».

Я изо всех сил пыталась оставаться на месте. Хотела броситься через комнату и посмотреть, как ему нравится, когда его сдерживают и поджигают.

Скрывая прилив ярости и страха, я потребовала:

— Что все это значит? Ты пишешь мне фальшивое письмо. Сжигаешь меня, когда я иду за твоими хлебными крошками, а потом снова крадешь меня у Артура. Если ты хотел убить меня, почему просто не сделал этого, когда я ничего не помнила? Почему не застрелил меня, когда я была одна в Англии?

Рубикс подошел ко мне сзади, ткнув пистолетом мне в поясницу, чтобы продвинуть вперед. Я отпрянула, но выбора у меня не было. Я подошла ближе и остановилась во главе стола.

— Потому что это банально, Лютик. Речь идет не о том, чтобы убить тебя, чтобы причинить ему боль.

Деревянный стол преградил мне путь, когда Рубикс сильно прижал меня к краю. Он взметнул руку вверх, обхватив мой затылок.

— Я не понимаю, — я вздрогнула, когда его пальцы схватили меня.

— Нет, ты не поняла. Как я могу это сказать? — уткнувшись носом в мое ухо, он выдохнул: — Это не о тебе. Независимо от того, что мы делаем с тобой, помни, что целью являешься не ты, а он. Если бы я хотел, чтобы ты умерла, ты была бы в земле, и жуки уже наслаждались бы твоим вкусом. В конце концов, ты ебаный деликатес.

Рубикс скользнул языком по моей щеке.

— Но это не входит в мой план. Мой план — показать ему, что все это время он считал себя лучше меня. Лучше, чем его собственная плоть и гребаная кровь. Ну, это не так, и пора ему усвоить этому на собственном горьком опыте.

Яростно ударив меня головой о стол, Рубикс сердито посмотрел на истерзанных шлюх, которые променяли свои души на земные дьявольские удовольствия.

— Убирайтесь, суки. Вы все.

Кобра, который сидел в кресле вице-президента, впился взглядом в скудно одетых девушек.

— Вы слышали гребанного президента. Шевелитесь!

Медленно шелест дешевой ткани измученных тел переходили из коматозного состояния в движение. Байкеры ухмылялись и время от времени хлестали женщину по заду, пока девушки шли через комнату к главному выходу.

Мое сердце сильно забилось, мое тело стало холодным от мощного давления на стол. Все внутри меня хотело последовать за ними и покинуть это богом забытое место.

«Возьмите меня с собой!»

Мужчины молчали, пока последняя девушка не исчезла во вспышке наготы и дешевого полиэстера. В предвкушении гудел электрический заряд — все взгляды были прикованы ко мне.

Коротко кивнув, Рубикс приказал человеку, которого я не узнала, закрыть и запереть дверь.

Ядро страха увеличивалось, пока не раскрыло пасть, как поглощающая черная дыра. Она засасывала и кружилась, побуждая меня впасть в ее ужас и сдаться.

Когда все внимание было сосредоточено на мне, моя кожа покрылась мурашками и начала покалывать. От их интереса у меня свело живот. Их отсутствие сочувствия и вопиющее пренебрежение добром и злом заставляли мое сердце биться быстрее, пока мои ладони не вспотели, а ноги не умоляли сбежать.

«Артур... поторопись».

Сделав паузу на время, достаточное для драматического начала, Рубикс крикнул:

— У нас есть она, мальчики. Сара, черт возьми, Джонс.

Некоторые из мужчин нахмурились.

— Это не сука по имени Сара... это...

— Эй, подожди… что?

— Думал, эта сука...

Рубикс закатил глаза.

— Ради всего святого, вы кучка придурков, — отрывая мое лицо от стола, он душил меня своей жестокой хваткой за горло. Его тело опалило мое, сильно прижимаясь, как живая плита.