— Благодарю вас! —обрадовалась молодая женщина.— Я буду вам весьма признательна. Меня зовут Мари Прентис, хотите я вам запишу? Я проживаю на Эст-стрит.

Эндрю дал ей карандаш и бумагу.

— Может, например, какой-нибудь слепец искал бы сиделку,— продолжала девушка, записывая имя и адрес.— Ведь у меня есть опыт в обращении со слепыми.

— Ясно! Но в Санта-Рио так мало слепых, я лично никого не знаю,— вздохнул Эндрю,— но я не замедлю вас известить.

Эдди наблюдал, как она выходила, потом надвинул шляпу на глаза и стал размышлять. В его голове промелькнула одна интересная мысль. И чем больше он ее обдумывал, тем больше она ему нравилась. Эта мысль была просто гениальной!

— Дайте мне имя и адрес этой курочки, Эндрю! — произнес он, слезая со своего табурета.— Я знаю одного слепого типа, который очень нуждается в женском обществе...

В одиннадцать часов вечера этого же дня Эдди встретился с Линдой, ожидающей его в назначенном месте, в укромном уголке в миле от виллы. Как только улегся их первый пыл, Эдди притянул Линду и усадил ее на песок. Сев рядом с ней, он сказал:

— Теперь выслушай меня, дорогая, так как у нас в запасе немного времени. Действие снотворного, которое я тебе прислал, не очень длительное, но у меня хватит времени объяснить тебе свою идею.

— Я была уверена, что ты что-нибудь придумаешь! — воскликнула Линда, взяв его за руку.— Если бы я не была в этом уверена, то сразу бы покончила с собой!

Эдди пробормотал что-то утешительное, совершенно уверенный, что Линда никогда бы не дошла до такой крайности.

— Мы оба вели адскую жизнь, но хотя моя идея и не совсем освобождает нас, но, тем не менее, может нам помочь. Я обнаружил молодую девушку, которая ищет место компаньонки или сиделки. Попробуй убедить Франка, что эта небольшая перемена будет для него полезна. Я хочу сказать перемена общества. Попробуй уговорить его нанять эту девушку на время, хотя бы на два или три дня в неделю, чтобы она приходила к нему читать.

Линда высвободилась из его рук и гневно воскликнула:

— Ты называешь это хорошей идеей? К чему это нас приведет? Ты полагаешь, что он позволит выходить мне одной, если у него появится компаньонка?!

Эдди снисходительно ухмыльнулся.

— Тут ты ошибаешься, моя малышка! Ты забыла про одну вещь: Франк слепой. Он не может больше видеть, насколько ты очаровательна, и его интерес к тебе начнет ослабевать, если ты, конечно, не собираешься его освежить. Рано или поздно, но он захочет услышать другой голос, слышать возле себя другую женщину, как бы он ни был увлечен тобой. Я уже разговаривал с этой женщиной. У нее приятный голосок, хотя она и не так красива, как ты. И что особенно важно — она великолепно сложена. У нее, конечно, нет такого шасси, как у тебя, моя цыпка, но она тоже хороша. Я сказал ей, что ее почти наверняка пригласят и что ей, вероятно, придется быть немного больше, чем сиделкой у своего клиента, но что работа будет хорошо оплачена. Она не стала особенно возражать. Я уверен, что ты тоже обрадуешься, если Франк останется с ней наедине. Судя по тому, что ты мне о нем рассказывала, то это отнюдь не тот тип, который целыми вечерами будет выслушивать чтение сентиментальных романов. Он пожелает познакомиться с ней поближе, и твое присутствие будет только его стеснять. Вскоре он предложит тебе сходить в кино, пройтись прогуляться, и ты позволишь себя уговорить.

Он крепко прижал к себе Линду.

— И ты найдешь меня здесь, ожидающим тебя всякий раз, когда тебе удастся избежать его компании. Нет, не перебивай меня, дай закончить. Все это потребует времени, но я не вижу иного выхода. Ты же не .хочешь, чтобы в это дело вмешался Макс? Правда? Он тоже сидит у меня в печенках, а ведь я не такой уж трус. Но когда такой тип вытаскивает нож —это меня по-настоящему пугает. Как только нам удастся убедить Франка в необходимости сиделки, мы станем находить для него столько девушек, сколько он захочет, но сперва он должен познакомиться и переспать хотя бы с этой. А дальше, дело пойдет веселей! Это будет дорого стоить, но с этой минуты я стану зарабатывать столько денег, чтобы ты принадлежала лишь мне, а это стоит жертв. Через месяц или два, если ты сумеешь подстроить так, чтобы у него не было желания подходить к тебе, он постарается отделаться от тебя. И в это время можно будет смотаться от него без всякого риска. Что ты на это скажешь?

Линда принялась рассматривать это предложение со всех сторон. Ей была ненавистна сама мысль, чтобы поместить соперницу под одну крышу с собой. Линда, как собака на сене, ревновала к тому, что считала своей собственностью. Ей было невыносимо видеть там другую женщину, пользующуюся этой роскошной виллой, но это была единственная возможность ускользнуть от Франка и его непереносимо гнусной манеры любить. И ей пришлось согласиться с предложением Эдди.

— Как я хотела бы видеть его в гробу! — прошипела она сквозь зубы.— Как бы отделаться от него навсегда?!

— Можешь выкинуть эту мысль из своей красивой головки,— твердо проговорил Эдди.— Если бы не существование Макса, можно было бы устроиться, но если с Франком что-нибудь случится, то Макс мгновенно начнет действовать. А я не собираюсь рисковать ни тобой, ни собой.

Скрепя сердце Линда согласилась с мнением Эдди.

К ее великому удивлению, все произошло именно так, как предсказал Эдди. После недели старательных маневров Линда предложила Франку нанять какую-нибудь женщину, которая смогла бы ему почитать. И тут же она предложила подходящую кандидатуру. Линда описала Мари Прентис, которую еще сама не видела, в таких красках, что Франк сразу же заглотнул приманку.

В течение недели Линда показывала свое плохое настроение. Она избегала протянутых рук Франка, она ворчала и была всем недовольна. Следуя инструкциям Эдди, она проделала все так умело, что Франку начало надоедать ее жеманство. Сама возможность услышать чей-то чужой женский голос была ему приятна.

Мари Прентис явилась на следующий вечер, и Линда постаралась встретить ее еще у ворот виллы, чтобы поговорить с ней раньше, чем та увидится с Франком.

Линда была приятно удивлена, увидев не лишенную элегантности женскую фигуру, приближающуюся к ней по гравийной дорожке. Если бы Франк мог видеть ее, он не посмотрел бы на нее во второй раз. Это была не та соперница, которой можно было завидовать. И Линда успокоилась.