— Нет, я иду выше,— ответил Кен, поднимаясь сразу через несколько ступенек, чтобы скорей достичь лестничной площадки.

— Нам совершенно необходим лифт,— простонал толстый человек.— Эта лестница разрушает мое сердце. Лео тоже ненавидит ее.— Он погладил собаку по голове.— Какое замечательное Животное, вы не находите? — Он протянул вперед пса, чтобы Кен мог лучше рассмотреть его.— Без сомнения, вы любите животных!

Кена начала раздражать его болтливость.

— О, да! Это замечательное животное,— с показным энтузиазмом ответил он.

— У него есть призы, знаете,— продолжал толстяк.— Вот в этом месяце он даже получил золотую медаль.

Пес посмотрел на Кена такими же глазами, что и его хозяин: черными навыкате и с красными белками.

Кен продолжал осиливать лестницу. Дойдя до верха, он остановился. Пока он поднимался по лестнице, он все время прислушивался к звуку шагов, которые должен был производить толстяк, спускаясь по лестнице, но он ничего не услышал.

Он осторожно подошел к перилам, чтобы посмотреть на этаж ниже. Стоя неподвижно, человек наблюдал за ним, подняв голову кверху. Их взгляды встретились, и тот улыбнулся улыбкой любопытной, неискренней, понимающей, которая напугала Кена. Болонка тоже смотрела вверх, ее черная плоская мордочка выражала полнейшее равнодушие.

Кен быстро отступил назад и повернулся к двери, выкрашенной в зеленый цвет. Его сердце сильно билось, а нервы были напряжены до предела Встреча с толстым мужчиной взволновала его, и, если бы у него не было уверенности, что тот все еще находится на наблюдательном посту на лестнице этажом ниже, Кен немедленно ушел бы отсюда, но у него не хватило смелости пройти мимо него и тем самым еще больше возбудить его любопытство. Сожалея о безумии, которое привело его сюда, Кен тихонько нажал на кнопку звонка.

Дверь отворилась почти немедленно. Девушка, которая открыла дверь, была темноволосой, живой и красивой. Ей было не более двадцати трех — двадцати четырех лет. Ее волосы, падающие ей на плечи, были черными, как воронье крыло. Ее синие глаза, ярко накрашенные красивые губы дружелюбно улыбались Кену, что вернуло ему его апломб.

На ней было надето бледно-голубое платье, и фигура, которую оно обрисовывало, заставила сердце Кена сильно забиться.

— Добрый вечер,— сказала она, отходя в сторону.— Проходите, пожалуйста.

Он чувствовал, что она быстро осматривает его и что он ей понравился, так как она одарила его новой улыбкой, еще более ободряющей, и он прошел за ней в гостиную, широкую и уютную.

Перед пустым камином стоял большой диван, обтянутый кожей. Три глубоких кресла, телевизор и радио, большой шкаф с ликерами и стол, стоящий у окна, завершали всю обстановку комнаты.

Вазы с цветами стояли на столе, на радиоприемнике и на камине.

Молодая девушка закрыла дверь и направилась к шкафчику с ликерами. Она шла уверенной походкой, через плечо смотря на него, чтобы видеть его реакцию.

Кен реагировал. Он находил ее сенсационной.

— Будьте свободнее,— сказала она.— Я совершенно безобидна, и я не понимаю, почему бы вам бояться меня.

— Я вас не боюсь,— с жаром проговорил Кен.— Если я стесняюсь, то это из-за моей неопытности.

Она засмеялась.

— Это меня не удивляет. Вы достаточно красивый малый, чтобы не нуждаться в такой девушке, как я. Что с вами произошло? Ваша подружка вас бросила?

Кен покраснел.

Она подала ликер и села рядом с ним на диван.

— Простите, это у меня вырвалось. Обычно я не задаю вопросов. Но вы не похожи на моих обычных клиентов. В большинстве случаев мне попадаются толстые мешки или старые типы с холодными женами. Сегодня вечером мне повезло! — Она протянула ему один из стаканов.— За вашу любовь!

Кен нашел напиток восхитительным. Он никогда не представлял себе ничего подобного. Обстановка была самая порядочная. Гостиная была элегантнее его салона. Девушка была красивее самой красивой из служащих его банка; она совсем не напоминала ту, кем она была на самом деле.

— Вы торопитесь уйти? — спросила она, закидывая ногу на ногу и старательно поправляя юбку на коленях.

— Совсем нет.

— Тем лучше. Я в ужасе от тех людей, которые приносятся как дуновение ветра: делают любовь и скорей обратно. Они почти все стараются все делать быстрей. Их жены, видимо, держат их на коротком ремне. Вы хотите провести здесь ночь?

Кен хотел отказаться, но мысль находиться в пустом доме остановила его.

— А это вас не потревожит? — осторожно спросил он.