– Тут не принято называть друг друга по именам. Пустое. Ложись на стол, раздеваться не нужно, я только проведу над тобой артефактами. Если понадобится что-то еще, тогда уже придется показать мне свое тело. Наш друг мне все рассказал, поверь, за то время, что я служу на этом месте и помогаю нелюдям вроде тебя, я видывал многое, тебе и не снилось. Так что стесняться меня, точно, не следует. Ложись.

Меня пробрало холодком, то ли от омерзения, то ли от нервов. Скорее это пройти и вернуться домой к госпоже и пернатому. Черт! Я ведь даже забыл узнать, как долго эти ирлинги, спят! А если Ирэль уже проснулся и снова чудит?

Холод металла обжег спину даже через покров рубашки. Стол под моим весом скрипнул, словно простонал в такт опасливым мыслям.

– Осторожней, стол тоже многое повидал, не хотелось бы, чтобы он развалился сегодня. А ты хорошо восстанавливаешься, молодец. Госпожа что-то давала для ускорения регенерации? Она же из Роц, верно?

– Я и не был травмирован. Да, она выходец из страны Роц.

– Хорошо, я тебе верю. Можешь садиться. Нет, спиной ко мне, лицом ко входной двери. Тут есть еще один момент, я бы хотел удостовериться. На, выпей-ка пока настойку.

– Что это?

– Ничего особенного. Пустырник, немного мяты, выжимки из растений и фруктов. Будешь повеселее и поактивней, а то ты какой-то сонный. Ночь у твоей госпожи, видимо, удалась.

– Не то слово.

– Можешь входить, все чисто.

Этьен зашел бледный и какой-то осунувшийся. Или я только сейчас это заметил?

– Точно?

– Да, сейчас выпьет настойку и...

– Я понял.

– У тебя все готово?

– Разумеется, обижаешь. Адрианель, пей скорее, и я тебя отпущу.

Острый вкус горького болотного разнотравья и спирта обжег горло, выбив дыхание. Я закашлялся и с ужасом понял, что в составе были совсем не те травы, о которых говорил целитель.

Этьен подошел и крепко обнял меня за плечи, почуяв мое замешательство.

– Готов?
– раздался из-за спины внезапно жесткий голос целителя.

– Действуй. Он не только гордый дурак, но еще и сильный почти как мы.

Касание огня к шее, острая боль, пронзившая тело от макушки и до кончиков пальцев. Меня швырнуло на пол. Рука целителя с зажатым в ней камнем прилипла к груди, забирая в себя клеймо.

– Все, тише. Молодец. Иначе было нельзя. Тише. Смотри, что у меня есть. Твой рабский ошейник. Видишь? Ну, открой глаза, боль уже отступила, верно?

– Впервые вижу, чтоб так кого-то прикладывало. Тащи своего пса или кого ты привел?

– Пса не было. Сегодня это будет упырь.

– Что, прости?

– На кладбище отловил. Может, он хоть подольше поносит. Собака стаскивает эту пакость за час, самое большее за два. А упырь пока доберется до гор, пока подумает, времени будет много. Уж больно шустрая у него хозяйка была.

Волна боли чуть отступила, я смог разжать зубы и говорить. Правда, вырваться из объятий родственника пока так и не смог. Меня будто бы разморило.

– Что ты наделал?

– А то ты не рад? Ошейник мы сняли, клеймо тоже слезло. Все, ты свободен. Через полсуток доберемся до дома. Не бойся, Ивалель ничего не узнает, я все рассчитал.

– Из вашей памяти просто выпадут события последнего времени, с самого порабощения. Так будет лучше для всех.

– Вы украдете страницы моей жизни?! Мою Шерли? И так будет лучше? Для кого? Хватит за меня все решать! Убери руки, клятый пес! Чтоб тебе с твоим носом охотника всю жизнь нюхать шрессовы пятки!

– Что с ним?
– ошарашенно спросил родственничек и снова не у меня.

– Сейчас пройдет, точнее, пройдет, когда все забудет. Так иногда бывает. Каверза психики. Раб привязывается к хозяину, который его мучил, странно, но факт. Ты все верно решил с настойкой, тут иначе было бы никак. Посади его, сейчас начнет отрубаться.

– Я тебе этого никогда не прощу! Ты украл у меня не только мою любимую женщину, но даже память о ней, сам образ! Как ты мог?

Этьен ничего не ответил, лишь привалил меня к стенке. Шерли, неужели я тебя прямо сейчас забуду. Изо всех сил я пытался вызволить ее образ из памяти, запах нежной кожи, страх за нее и счастье, что она подарила.

– Так будет лучше для всех. Ты забудешь все, всю ту мерзость, в которую влез. Тебя больше никто не тронет. Женишься, заведёшь малышей как я. Осядешь в Крае Тумана, а первое время поживешь у сестры. Пойми, я не могу расстроить ее сейчас, а если б ты помнил, она бы вытрясла из тебя правду рано или поздно. Да и дети. Им, точно, не надо знать, что их славный дядюшка побывал проститутом в борделе, а потом… Да ты и сам знаешь. Сейчас еще немного подействует, и я отведу тебя к нашей карете.

Тело ватное, мысли блуждают в голове, словно сонные кошки, ужас затапливает всю мою суть. Сейчас я потеряю то, чем так дорожил, чем грезил. Счастье мое. И обрету в обмен лишь свободу. Туго доносится до меня речь двоих волколаков, смысл фраз то и дело норовит ускользнуть.