— Ты красивый, — улыбнулась. — Даже эти отметины на спине и ягодицах не портят.

Мой помощник лукаво спрятал глаза, чуть опустив голову. Я ощутила его вкусные эмоции — предвкушение, желание и совсем немного страха и сомнений. Он определенно вырос за эти дни. Уже не тот до ужаса испуганный эльф, который мне попался в самом начале. И это хорошо…

— Ложись на кровать на живот, — приказала, проходя к своей тумбочке, чтобы достать оттуда баночку с мазью. — Сначала лечение.

Ниэль выполнил все беспрекословно, словно просто создан для послушания. И в то же время было в нем что-то бунтарское сейчас. Что-то, что делает его подчинение ярче, желаннее.

Села рядом, впитывая в себя необыкновенно прекрасную картину: передо мной во всем великолепии раскинулся роскошный мужчина. И он не просто лежал здесь, нет. Он явно хотел, чтобы именно я была сейчас рядом. Чтобы именно я сделала что-то… сомневаюсь, что он сам понимает, что именно.

Зачерпнула немного маслянистой мази на руку и методично начала размазывать по его спине. Никуда не торопилась, обрабатывая каждый росчерк ремня, каждый оставленный на его теле синяк. Через его эмоции чувствовала, как боль постепенно уходит, рождая облегчение и благодарность.

— Тебе понравилось вчера? — Я знала ответ, но хотела это услышать.

— Да, госпожа. — Синие глаза сверкали из-под густой пряди рассыпавшихся по подушке волос. Эльф улыбался. — Я даже не думал, что боль может доставить столько удовольствия.

Я удивленно подняла брови. Неужели он впервые не просто кратко ответил мне, а попытался даже завязать диалог? Неожиданно. И волнительно…

— И тебя это не пугает? — уточнила, продолжая втирать исцеляющую мазь ему в спину. Ягодицы пока не трогала. Это будет вкусным бонусом для нас обоих.

— А должно, госпожа? — Ниэль явно провоцировал меня сейчас на что-то большее, но тем не менее осторожничал, не пытался как-либо проявлять инициативу.

— Ну я не знаю, — в этот раз улыбнулась мягче. Сердце билось в груди учащенно, но я не торопилась переходить к сладкому. Вся ночь впереди. — У меня были любовники, которые боялись моего властного характера и своей реакции на наши игры.

Эльф тихо фыркнул, но я все же это услышала.

— Полагаю, они не были рабами, госпожа.

— Нет. А ты принимаешь все, что я даю, только поэтому? — Стало несколько неспокойно. Неужели дело только в этом? В том, что он не может мне отказать? Не может остановить?..

Какое-то время эльф молчал в то время, как мне становилось все более и более не по себе. Но я старалась этого не показывать, продолжая медленно втирать в его кожу лекарство.

— Возможно, будь я свободным, то тоже бы не понял, — выдохнул он наконец. — Точнее, воспитываясь как свободный. Меня бы напугало все это. Но я воспитывался как раб, и не мыслю своей жизни без хозяина или хозяйки. Мне сложно это даже себе представить. А что насчет боли… не знаю. Я не думал, просто наслаждаясь тем, что хорошо. Последствия, признаю, нравятся мне не очень, но я готов терпеть, тем более если потом будет такое лечение, госпожа…

Именно в этот момент я наконец перешла к ягодицам, и эльф тут же чуть выгнулся и призывно застонал, словно ему действительно все нравилось. Впрочем… эмоции не врут.

Я улыбнулась. Что ж. Логика в его словах была.

Ласково провела по одной из наиболее ярких полос на его ягодицах.

— Я не хочу, чтобы ты терпел, если перейду черту, Ниэль, — сказала, как есть. — И я не про последствия, а про основное действо. Если тебе когда-нибудь станет неприятно что-то, то я хочу, чтобы ты меня остановил.

Ниэль какое-то время молчал, а затем выдохнул сладко между стонами.

— Разве вы не почувствуете?

Я замерла. Даже рука перестала двигаться. Он узнал, что я эмпат?

— Откуда? — выдохнула, сжимая одну руку в кулак. Даже пропажу нужной приставки проигнорировала.

— Простите, госпожа, мне сказал Нил. Он не хотел ничего такого, должно быть, просто не знал… — попытался было он оправдать человека, но…

Я прикрыла глаза.

Злюсь ли я? Как ни странно, но нет. Но тем не менее — человек не имел права ничего говорить. Придется наказать. Завтра.

Да. Завтра я его накажу. А сейчас… Снова начала медленно втирать в ягодицы эльфа лечебную мазь.

— И ты не боишься? — наклонилась вперед, лизнув острый кончик уха эльфа, поддразнивая его, говоря интимным шепотом.

— А должен, госпожа?

Эльф переливчато застонал и чуть подался назад, наслаждаясь моей лаской. А ведь я совсем его ничем кроме руки не трогала. Но боль уменьшалась, и возбуждение росло в нем все больше и больше. Он слишком явно хотел продолжения этой ночи и не собирался этого скрывать.