– Если ты придёшь сюда без меня, тебе обязательно надо отметиться. Просто покажись в дверях домика охранников, тогда парни тебя пропустят. Кроме того, тебе нужен ключ. Я об этом позабочусь.

Они вошли в дом, который Белла считала старым школьным зданием. Внутри было не так холодно и неуютно, как во дворце. Потолки были ниже, на стенах висело меньше морских картин. Здесь даже был лифт с позолоченными решётчатыми дверцами и скамьями с кожаной обивкой у стен. Ричард придержал для неё дверцу лифта.

– Тебе надо обязательно прокатиться на Гертруде. Не смотри вниз, если боишься высоты, но Гертруда – настоящее произведение искусства. Они хотели встроить сюда что-то современное, с прямым доступом в квартиру, но я смог этому воспрепятствовать. Гертруда ещё из моего детства.

Он похлопал по кожаной обивке, словно это был послушный пёс, и повернул ручку указателя этажей, большого, как циферблат на башенных часах. Гертруда ожила и неторопливо отправилась на верхний этаж.

Белла почти ощутила удар, когда она вошла в апартаменты Ричарда. Она ещё не видела его в его собственных стенах, только в квартире Лотти и в плавучем доме, уютных жилищах со множеством книг. Эта квартира была огромной. Гостиная с белым паркетом занимала, похоже, всю длину дома, и она была скудно меблирована: просторные чёрные диваны окружали невысокий деревянный стол с инкрустацией. В торце комнаты был виден коктейльный шкаф, который сейчас был закрыт и демонстрировал свои очертания в стиле арт-деко, в другом торце виднелись книжные полки, достающие до потолка. Никаких цветов, никаких безделушек, лишь освещённая ниша с изумительной вазой, которая сверкала, как Акрополис в лучах заходящего солнца. И картина во всю стену. На первый взгляд она казалась чёрно-белым архитектурным изображением крепостных руин средневекового города, но при ближайшем рассмотрении можно было заметить всё больше деталей: яркие цветные пятна, лестницы, ведущие в никуда, следы людей, исчезнувших за углом, туфлю, развевающийся платок.

– Впечатляюще, – восхищённо сказала Белла.

Он встал рядом с ней и тоже рассматривал картину.

– На неё никогда не скучно смотреть. Каждый раз я вижу что-то новое. – Он положил ей руку на плечо. – Дворец забит сверху донизу. Там все подарки, и, кроме того, некоторые из моих предков были коллекционерами. И ничего не выбрасывается, по тому принципу, что, может быть, грядущим поколениям что-то из этого понадобится. Моя мать живёт среди своего рода благородной свалки и пытается спрятать всё это за цветами. Я не хотел иметь здесь то же самое.

– Тебе это удалось. Здесь прекрасно.

В одной из стен был ряд окон. Она выглянула из одного из них и посмотрела на газон, протянувшийся до следующего здания.

– Этот дом тоже относится к Кэмелфорд Хаузу?

Он покачал головой.

– Это одно из зданий правительства.

– То есть ты живёшь в этом огромном доме один?

В глубине его глаз она опять увидела мерцание, которое она так любила и которого ей не хватало. Он притянул её к себе.

– Этой ночью нет, – сказал он.

Прекрасное начало, но за ним последовало отрезвление.

Ричард на следующее утро должен был лететь в Эдинбург, и ему пришлось покинуть дом раньше Беллы. И никто ей не сказал, что она должна была отметиться на выходе, покидая Кэмелфорд Хауз. В середине дня ей обеспокоенно позвонили из бюро Ричарда и сказали, что она должна позвонить дежурному офицеру. Когда она позвонила, какой-то мелкий бюрократ потребовал от неё, чтобы она тут же вернулась, чтобы отметиться об уходе. Кроме того, ей бы надо было извиниться перед дежурным офицером. Белла подозревала, что он и есть дежурный офицер. Но она подумала, что Ричард ежедневно общается с этими людьми и что у него с ними хорошие отношения, и она согласилась.

Затем ей позвонил некто, представившийся сотрудником королевского личного кабинета. Не может ли она сообщить дату своего рождения, номер социального страхования и удостоверения личности. А также её родителей и отчима. И на будущее она, пожалуйста, должна иметь в виду, что не разрешено ночевать во владениях королевской семьи, не заявив о своём намерении за три дня.

– Не слишком любезный приём, – прокомментировала Лотти, когда Белла ей об этом рассказала.

– Я знаю. Как-то странно. Король и королева были со мной очень доброжелательны.

Но она назвала все затребованные данные.

– Я думаю, ты лучше спроси Ричарда, так ли это должно быть, – сказала Лотти. – Мне это кажется каким-то странным. Может быть, этот сотрудник работает совсем не на короля? Как его зовут?

– Мэдок… Джулиан Мэдок.

Белла в виде исключения позвонила Ричарду. Он сразу же снял трубку.

– Как проходит твой второй день в качестве Первой подруги?

– Несколько странно. – И она рассказала ему, что ей сообщил двор.

Он возмутился.

– Мэдок! Вот болван! Старый хвастун! Знаешь, что он с тобой делает? Он хочет проверить всю твою подноготную!

Белла почти подавилась от смеха.

– Звучит несколько по-медицински и довольно неприятно.

Но Ричард не считал это всё забавным.

– Такие шаги предпринимаются по отношению к людям, имеющим доступ к документам правительства. Что ему пришло в голову!

Но Белла не переставала хихикать. Она изобразила русский акцент:

– Я Ольга, красивая шпионка. Ты выдашь мне все свои секреты!