Это был еще один зал, оборудованный под рабочий кабинет. По представлению Тома именно в таком кабинете и должен был творить Федор Михайлович. Небольшая комната, где главным атрибутом был прямоугольный стол с зеленым сукном, диван обитый красноватым репсом с одной стороны и два резных деревянных стула с округлыми спинками с другой, а над диваном — репродукция той самой «Сикстинской мадонны», которая не раз появлялась в произведениях писателя.

Актер хотел было открыть рот, чтобы сообщить Люку, что настолько продуманного и великолепно выдержанного в едином стиле интерьера, он не видел ни в одном ресторане мира, как вдруг заметил сидящего на диване мужчину, который дружелюбно им улыбался. Том перевел взгляд на Уинзора и тут же все понял. Это был не просто приятель из России.

Хиддлстону не нужно было ничего спрашивать у Люка, он всегда вычислял по щенячьи преданному взгляду, что именно этот представитель сильного пола украл сердце его менеджера. И вот сейчас он видел именно этот взгляд. Даже более ярко-выраженный, чем обычно.

Мужчина встал с дивана и, не переставая улыбаться, произнес на английском:

— Добрый вечер. Меня зовут Игорь, - он протянул руку Тому. — Мистер Хиддлстон, я рад познакомиться. Очень ценю ваше творчество. Даже разволновался при виде вас! — Игорь улыбнулся еще шире.

Пока он представлялся, Том успел разглядеть его: среднего роста, отлично уложенные пепельные волосы, серо-голубые глаза, удлиненная рубашка, свободного покроя брюки, кеды и много кожаных браслетов на обеих руках. Это был совершенно не тот типаж мужчин, которых предпочитал Люк и которых привык видеть рядом с ним Хиддлстон. Но глядя на одуревшего от счастья Уинзора, который не произнес еще ни единого слова с того момента, как они переступили порог этой комнаты, Том догадался, что на это раз все куда серьезнее, чем ?просто хороший секс». Эта мысль почему-то так позабавила его, что он чуть не рассмеялся, но сдерживая себя в руках, добродушным тоном произнес:

— Здравствуйте, Игорь. Можно просто Том. Очень признателен, что вы пригласили нас в такое шикарное место. Я никогда не встречал подобного ресторана, хотя бываю в них чаще, чем у себя на кухне, — все втроем рассмеялись.

— Спасибо, надеюсь что еда вас тоже не разочарует, а насчет напитков я даже не беспокоюсь, потому что к любому блюду моя близкая подруга-сомелье подберет вам бутылочку превосходного вина.

При слове «сомелье» пульс Тома участился, а кровь прилила к вискам. Он вспомнил рассказ Лизы про ее работу.

«Это же зацепка. Подруга Игоря тоже сомелье. Они работают с Лизой в одной сфере, быть может они знакомы или пересекались, а может быть она даже подскажет адрес ее работы! Тогда я смогу найти ее!» - радостно выдал догадку мозг.

Пока он был погружен в собственные мысли, от которых его настроение улучшалось с каждой минутой, мужчины, наконец-то поздоровались, пожав друг другу руки и перекинувшись парой фраз.

Игорь пригласил всех присесть за стол и, нажав кнопку на старинном подсвечнике конца XIX века, вызвал официанта. Когда блюда были выбраны, официант ушел, сообщив перед этим о скором появлении сомелье.

Прошло несколько минут непринужденной беседы, прежде чем послышался характерный скрип открывающейся двери и женский голос, спрашивающий что-то на русском. Хиддлстон никогда так резко не оборачивался. В районе шеи что-то хрустнуло. Этот голос он не спутает ни с чьим другим, на каком бы языке ни разговаривала его обладательница.

В дверях стояла Лиза, держа на подносе бутылку вина и бокалы. Их глаза встретились. И он услышал звук бьющегося об пол стекла. Она успела поймать только бутылку, съезжающую вслед за бокалами с наклонившегося подноса.

— Лиза! — Том вскочил и ринулся к девушке.

========== Трое ==========

Том, Игорь и еще какой-то мужчина, чье лицо казалось ей до боли знакомым, - в одной комнате. Это было похоже на финал детективной истории, где перед героиней в самый неожиданный момент раскрывают все карты. И ждут реакции, а она только хлопает глазами и стоит как истукан, пытаясь осмыслить происходящее. Но Лизин мозг отказывался принимать правила такой игры, поэтому выдавал совершенно нестандартные реакции.

Как только Хиддлстон кинулся к ней, она, вернув равновесие бутылке на подносе, выставила вперед свободную руку, громко и властно выкрикнув:

— Стоять! Стекло!

Не обращая внимания на застывшего в паре шагов от нее Тома, забыв о боли в коленях, быстро развернулась и вышла за дверь. Страх быть остановленной, страх вновь увидеть его в полутора метрах от себя гнал ее как можно дальше в подсобные помещения ресторана. Опомнилась она только когда оказалась в курилке, сжимая в одной руке поднос, а в другой бутылку. Округлившиеся глаза официантки подсказали ей, что на ней нет лица, точнее лицо есть, а вот его выражение…