Только сунула телефон под подушку, закрыла глаза, как раздалось мерное жужжание.

Мне кто-то звонил.

Так, надо выключить телефон, иначе так и не усну.

Просто выключить и ничего о себе не читать, не смотреть!

На экране высветилось имя “Дубинин”

Сразу стало нечем дышать, сердце забилось в приступе удушья...

Глава 43

Глава 43

Марфа

Отбросить телефон в сторону и все…

Нет, надо все точки над i расставить.

Трясущимися пальцами поднесла к уху, нажала ответить.

— Между нами все кончено и не… — выпалила я, но Дубинин перебил.

— Я знаю, это все неправда! — прогрохотал голос Дубинина. — С три короба о тебе наврали! Марф, послушай. Послушай меня, Одуван мой…

Вот еще, не буду слушать. Всхлипнула, прикусила губу.

— Кое-кто вмешаться решил, — тяжело сглотнул. — И ты даже себе представить не можешь, как мне пиздецки стремно, паршиво от того, что это случилось! Мама со своим вечным видением, как лучше… За моей спиной таких дел наворотила. Бля! — рыкнул. — Это просто ахереть как стремно! Я виноват, может быть, недостаточно жестко ее на место ставил. И я твою злость понимаю, даже решение в суд пойти…

Я шмыгнула носом, слушая, как рвался низкий голос Дубинина, как он яростно метался и… Наверное, мне надо было услышать его сразу — такие чувства не подделать. Они даже на расстоянии обжигали.

Рос говорил, что ему стыдно за свою мать, которая эту кашу заварила, но сжигало от стыда меня. Потому что я понимала, не будь у меня семьи с огромной червоточинкой и серой гнилью, этого бы не случилось!

Но я не могла не спросить:

— Какой суд?

— Ты написала, что в суд обратишься.

— Я не… — осеклась, поняв, в чем дело.

Ах ты, Павлуша! Ну, Павлуша! Вступиться решил… Вклинился.

И вроде как цели праведные, но…

Пожалуй, именно с этого все и начинается, да? Наверняка мама Роса тоже уверена, что сеяла добро и защищала семью от алчных девушек вроде меня, именно такой меня нарисовала тетка. Вот на кого следует в суд подать.

— В общем, идея с судом — отличная, я бы сказала, — добавила сухо.

Не стала говорить, что это Павлуша написал, сама с ним поговорю.

— Где ты? Я так хочу увидеться. Обнять, просто обнять, слышишь. Не хочешь ничего рассказывать, потом расскажешь! Когда-нибудь. Главное, я верю тебе, а не всей этой херне, пойми. Я. Тебе. Верю! — подчеркнул Дубинин.

Мне так горячо стало, даже поплакать захотелось.

С облегчением каким-то.

— Я всего этого треша не хотел! Разгребу его, — пообещал Дубинин.

— Попробуй. Там авгиевы конюшни…

— И в них срал тот самый конь и его семья, в том числе, — мрачно пошутил Дубинин, и я невольно хихикнула, вспомнив его в маске коня на вечеринке.

Ох, знала бы я тогда, к чему все это приведет, не заглядывалась бы на высокомерного красавца и не вела себя так вызывающе, желая проучить его.

— Давай увидимся? Прошу.

— Не стоит, Рос. Сейчас мне лучше с девочками побыть. Виола, Сеня рядом.

— И Павлуша, да? — спросил с затаенной, но такой острой ревностью.

До сих приятно, что Рос меня ревнует, кто бы мог подумать, что под этим обугленным пепелищем довольно сильно искрит.

Поэтому я решила быть честной.

— Эта неприятная ситуация меня подкосила. Нет сил и желания ни на что. Мне нужна пауза, Рос. Я проведу выставку и уеду. Твой проект пока на паузе. Если тебе сроки критичны, возьми другого дизайнера, я не обижусь. Потому что я сейчас никаких прогнозов не смогу дать. Вообще.

— Никаких других дизайнеров, — отрезал. — Я тебя подожду. И на выставке твоей появлюсь. Найдется для меня местечко?

— Боюсь, тебе придется постоять в очереди.

— Что, и никаких мест по блату?

— Я подумаю, что можно сделать.

***

Дубинин

После разговора с Марфой я выдохнул. Нет, не расслабился. В этой поганой ситуации расслабляться ни на секунду нельзя. В ней я выгляжу не самым лучшим образом, спасибо, мама, что решили вмешаться!

Разумеется, в выборе сторон я встану за Марфой, потому что много раз говорил маме, как эта девушка важна для меня. Послушала ли она меня хотя бы раз? Нет! И чего хотела добиться, не знаю…

Но все-таки хорошо, что мы поговорили с Марфой. Она наотрез отказалась сообщать, где находится, и внутри было четкое ощущение, что даже если я начну пытать Сеню или Виолу, они ответят решительным отказом.

Про Павлушу вообще молчу. Этого я не переваривал и подозревал во всех грехах, относительно влечения к моей Марфе.