Я ударил себя по щекам, схватил листок, внимательно вчитываясь.

На основании первичной баллистической экспертизы, выстрел был совершен с дистанции полтора метра, почти в упор. Стреляли из пистолета калибра 0,45. Стрелявший был немного выше погибшего, примерно 6 футов 2 дюйма....Черт, черт, черт!

Я тут же увидел яркую картинку, настолько детальную, что можно было поверить, что это было воспоминание.

Два человека на заброшенной станции метро.

Тони стоит в темноте, его я почти не вижу. Но вот себя со стороны разглядеть удается детально. Другой я, невозмутимо достает оружие, направляет в голову своего напарника. Толчок пистолета в ладони. Вспышка. Безвольное тело плавно оседает на кафель.

Спасибо всем, снято…

Нет, этого не было! Я же помню, как он застрелился!

Я… Я стоял напротив, он поднёс оружие к виску, сказал про Бога и выстрелил. Я помню, как его тело сползло по грязной стене и как я подбежал к нему, надеясь, что он мог пережить ранение. Помню, как вызывал подкрепление и медиков. Но я не мог убить его.

Это мираж, фантазия, ещё один трюк! Очередная попытка заставить меня поверить в собственное безумие.

Меня подставили. Неважно, выбрался бы я этой ночью из своей квартиры или покончил с собой, у них был запасной план, – обвинить меня в смерти напарника.

Они идеально расставили фигуры в свою пользу. Загнали меня в ловушку, на станцию, чтобы все выглядело максимально подозрительно, где нет ни одной камеры видеонаблюдения и где точно не будет случайного свидетеля. Оставалось подправить некоторые бумаги и я оказывался главным подозреваемым. Каким же глупцом я был, думая, что смогу перехватить реальные отчеты раньше, чем до них доберутся пособники культа! У меня не было ни шанса.

Я в ярости смял листы и затолкал всю стопку в мусорное ведро. Это не поможет, данные уже в базе, ещё полчаса, может быть час, и я буду сидеть в этой же комнате, но уже в наручниках.

Нужно бежать из участка. Сейчас же.

Я вышел обратно в коридор, невозмутимо закурил, кивая спешащим на работу экспертам и полицейским, и, как можно спокойнее, пошел в сторону главного зала.

Тонкая белая рука опустилась на моё плечо.

– Влад, ты уже здесь?

– Доброе утро, Альберт. – Процедил я, оборачиваясь.

– Соболезную.

– Да, спасибо.

– Выглядишь совсем неважно, по тебе словно поезд проехался. – Сказал он участливо, заглядывая в глаза.

Сволочь.

– Не мог заснуть.

– Понимаю, понимаю. Как думаешь, почему он это сделал?

– Тони? Не знаю, я в полной растерянности.

– Я думаю, это дело довело его, а мы и не заметили. – Он тяжело вздохнул и сменил тему. – Хорошо, что ты так рано пришёл, пройдем за мной.

– На допрос? – Насторожился я.

Он наверняка уже знал, что в отчетах. Но будет ли он предпринимать что-то для моего задержания до начала расследования? Ведь бумаги были нужны, чтобы обвинить меня официально.

– Нет, по делу Энтони комиссия прибудет к обеду, тогда и будем разбираться. Сейчас я хочу тебе кое-что показать. Вернее, кое-кого.

– И кого же? – Спросил я, шагая за ним обратно в глубины здания. Он вел меня к камерам изолятора.

– Ночью была операция по задержанию подозреваемых по делу культа.

– Правда?

– Да. Я не стал тебе звонить, после того как Тони… Ну, ты понимаешь, я не хотел тебя тревожить. Но, думаю, тебе стоит увидеть задержанного. В конце концов, это вы с напарником навели нас на след.

– Что? – Я ничего не понимал.

– В последнем отчете Энтони было упоминание некоего Рика Бронсона, помнишь такого? Черный пикап? Я так понимаю, вы с ним возле бара подрались?

– Да, помню. Мы проводили допрос.

– Я так и подумал. В общем, я решил что зацепка может быть стоящей и мы организовали за ним слежку. Нам повезло, он оказался достаточно тупым, чтобы не испугаться после вашего “допроса”, и не особо скрывался. Он вывел нас на одного из этих сектантов, мы перехватили подонка в Дрешере. У подозреваемого в машине была обнаружена такая же маска, как та, которую удалось достать тебе. Теперь он в изоляторе, Бронсон тоже, как соучастник.

– Допрос проводили?

– Всю ночь парни его пытались разговорить. Пока молчит. Я подумал, ты захочешь взглянуть на этого урода.

– Конечно.

Мы спустились на уровень ниже к камерам содержания. По бетонному полу пробежал холодный сквозняк, пахло тухлой водой и серой. Провода под потолком были не в лучшем состоянии, лампы беспричинно мигали, изредка погружая длинный проход в кромешную мглу, а стены были покрыты черными пятнами плесени.

– Сюда, – показал Альберт, – второй номер.