Из леса на стоянку хлынули люди в бурых плащах. Лорд Вистан де Надорс послал вдогонку за дочерью Ноа три десятка лучших пехотинцев на быстроногих лошадях, под предводительством сира Горста. Одетые в кожаные доспехи, они имели явное преимущество над застигнутыми врасплох. Нападавшие пытались окружить лагерь и первым делом отрезать защищающихся от пасущихся в стороне коней.

Лесистый Холм без сожаления рубил бывших товарищей, с которыми ни раз пировал в залах лорда де Брезе после помпезных турниров. В боях на мечах Горсту не было равных. Однажды он чуть не убил наследника де Кран, сира Гильдарта. Того спасло только то, что после удара, смявшего панцирь, он вылетел за пределы ристалища.

Сначала безземельный рыцарь, бывшая правая рука лорда Ноа, не хотел скакать сломя голову в погоне за леди Эвой. Горст испытывал к ней теплые чувства и в глубине души желал ей спасения, но де Надорс умел убеждать… Да и что делать? Ступив на путь предательства, придется пройти его до конца, если хочешь получить причитающиеся барыши. Холм пребывал не в том положении, чтобы выказывать будущему властителю Лоэринга собственные недовольства и желания. В конце концов, ни одна женщина не стоит земли, если ты безземельный.

Эву сковало от страха, словно тело окутала глыба льда. Одно дело — стрелять из лука по мишеням, воображая себя воительницей, а совсем другое — смотреть в глаза смерти, когда знакомым тебе с детства людям отрубают конечности, кровь льется рекой, и крики умирающих пробирают до костей. Она застыла на месте не в силах пошевелиться.

Уже шестерых зарубил Лесистый Холм, не получив при этом ни одного удара. Рыцарь со свернутым носом быстро оценил ситуацию. Он заметил девушку и глянул на коней, который бесновались, не подпуская к себе незнакомых людей. Грозные рыцарские жеребцы мало кому доверяли и не позволяли незнакомцам приближаться. Из-за этого их угон становился делом трудно выполнимым и рискованным. Потому нападавшие прежде всего пытались не подпустить к животным наездников. Кони, почуявшие запах крови, и завидев возле себя вооруженных людей, вставали на дыбы, скалились и ржали, угрожая пришельцам.

Свернутый нос с легкостью заметил верного скакуна. Пятилетний вороной красавец, крепкий и гладкий, вставал на задние ноги и скалил зубы. Рыцарь громко и отрывисто присвистнул, повторив сигнал три раза. Вороной, услышав зов хозяина, рванулся вперед и смял двоих противников, затоптав их копытами. Он пронесся мимо костра, у которого сир Горст приканчивал последних рыцарей.

Хозяин запрыгнул на спину скакуна и вцепился в гриву. Вороной привык, что наездник часто управляется с ним одними ногами, воздействуя на бока лошади шпорами. В бою руки рыцаря заняты тяжелым щитом и мечом, а левая рука лишь придерживает поводья.

На пути возник вооруженный враг. Он намеривался ударить жеребца, но вороной поднялся на дыбы и ударил пехотинца передними копытами, оставив ему вместо лица кровавое месиво. Всадник перескочил через мертвого и остановился рядом с Эвой. Грубо взяв ее за шиворот, словно дворовую девку, подтянул наверх и усадил перед собой. После прижал девушку к лошадиной шее и припустил по дороге.

Черный Бык, как называл коня сир Одрик Готье за мощные мускулы и громадный рост, несся вперед, оставив за спиной залитое кровью поле и давних боевых товарищей. Леди вцепилась в гриву жеребца мертвой хваткой и до сих пор не пришла в себя. Готье ожидал погоню, потому выжимал из скакуна все, что только мог.

Бурым плащам требовалось время, чтобы оседлать трофейных верховых или вернуться в лес за собственными лошадями. К тому же пехотинцы не желали бросать добычу. Только путем угроз и демонстративного убийства одного из подчиненных Горст заставил их сесть на коней и пуститься вдогонку. На стоянке остались пятнадцать человек, которые собирали трофеи и лошадей.

Убедившись, что противника за спиной не видно, рыцарь решил съехать с дороги. Заметив козью тропу, он осадил коня и свернул в лес. Углубившись в заросли, достаточно густые, чтобы скрыть беглецов, Готье спешился. Эва немного собралась с мыслями и тоже слезла с коня.

— Как вы, миледи? — приглушенным голосом спросил Одрик.

— Я? — она посмотрела на рыцаря так, словно он возник из ниоткуда. — Что произошло? Кто посмел напасть на нас в землях моего отца?

— Судя по одеждам, это люди лорда Вистана де Надорс. Бурые плащи носят воины, состоящие у него на постоянной службе.

— Но кто тот великан, убивший рыцарей?

— Разве вы не узнали его, миледи? — Готье пристально осмотрел голову девушки на наличие крови, опасаясь, что ее могли ранить. — Это Лесистый Холм, приближенный вашего отца.

— Нет… — Эва едва не упала. Рыцарь успел ее поддержать и посадить на поваленное дерево. — Разве может сир Горст напасть на вассалов собственного сюзерена?

— Если не опасаться гнева сеньора, то вполне, — мужчина пожал плечами и всмотрелся в начало тропы.

— Это же глупо, — леди не унималась. — Лорд де Брезе этого так не оставит! — она вскочила на ноги. — Мы должны срочно отправиться в замок Ветэро и обо всем сообщить отцу.

— Вряд ли, что это имеет смысл, миледи…

— Что вы имеете ввиду?