Вадим кивнул. На что именно не понимал. В ушах звенело, и звон этот переливался. Словно в песнь пытался собраться. Он прикрыл глаза и посидел так какое-то. Шум в голове не прекращался.

Вадим открыл глаза и вздрогнул. Он сидел уже не на крыльце избушки, а в огромном зале за столом. Мраморный пол, огромные окна, длинный стол персон на сто, а может и больше. Вокруг ни души. Пахло тиной. Запах болота был всюду, и княжич похлопал себя по груди, чтобы не закашляться. Поднявшись из-за стола, то медленно побрел к окнам, чтобы посмотреть где он. Неужели, очередной сон? Но сон ли то был или же явь, не успел осознать. Большие двери распахнулись и в зал вошло множество людей. По их бледной, синеватой коже, Вадим понял, что не люди то были вовсе. Кикиморы, да водяные. В платьях и убранствах праздничных.

— Эй ты, княжич, помнишь меня? Помнишь мои бородавочки? — услышал Вадим и обернулся, видя девчонку, которую уже однажды видел в избе Яги.

Та стояла в красном сарафане, на ногах красовались красные сапожки, а бледные, синеватые щеки украшали красные румяна. Они были настолько яркими на фоне её бледности, что смотрелись глупо и неестественно. Косы были расплетены и локонами ниспадали по спине. Девчонка улыбалась, но в глазах читалась пустота. Неприятно стало Вадиму, сбежать бы хотелось, но только двое здоровых водяных взяли его под руки да усадили во главе стола. Все шептались друг с другом, поглядывали на княжича, но он не мог ничего разобрать из-за звона громкого.

— Люд честной! — услышал Вадим и бросил взгляд на двери, которые снова распахнулись. — Встречайте княжну болотную! Кикимору!

Княжич напрягся. Понял, что не все так просто, но был рад, что узнал от Яги правду. Ведь теперь он был предупрежден. Знал иное и понимал, как вести себя. Поднялся из-за стола, чуть склонив голову и стал ждать, когда же та самая Кикимора пожалует в зал.

Еще мгновение и увидел. Невысокая девица в ярком красном сарафане, белоснежной рубашке и красных сапогах. Все настолько новое и яркое, что Вадим ни за что на свете не догадался, что надет он на утопленнице. Серая кожа, покрытая бородавками и язвами казалось бы источала неприятный запах. Длинные волосы цвета тины болотной были аккуратно собраны в косу, а на голове самый настоящий кокошник. В цвет сарафана. Единственное, что отличало Кикимору от других — взгляд. Большие глаза цвета чистого неба. Не было в нем злобы, так же как и не было радости или сожаления. Она развела руки в стороны и прошла к Вадиму. На ее губах играла легкая улыбка.

— Добро пожаловать, княжич, в царство мое! — промурлыкала она, глядя в глаза Вадима, и он почувствовал, как теряет обладание над собой.

«Кикимора — манипулятор. Нельзя смотреть ей в глаза, как и змеюке той… из мифов греческих. Соберись, Вадим! Ты ж Яге обещал!» — мысленно настраивал себя княжич, но на деле лишь улыбался.

— И тебя… приветствую… Кикимора?

— Кикимора, верно! Не боись, княжич! Не сгублю тебя. Усаживайся, да отведай яств разных! — она указала рукой на стол, и Вадим чуть отшатнулся.

Стол ломился от разного рода угощений. Все они выглядели аппетитно: и поросята молочные в яблоках, и щука запеченая, и икра красная и черная (только и успевай на хлеб класть), и пироги разные. Вот только запахов не было вкусных от яств тех. Ненастоящее оно, будто бы реквизит для привлечения внимания. И гости не притрагивались к ним, что еще больше напрягало Вадима. Он шумно втянул неприятный запах, сел на место, данное ему и потянулся к икре. Понимал же, что все ждали его реакции, а в таких случаях лучше делать вид, что ничего не подозреваешь.

— Угощайтесь, гости добрые! Счастье-то какое! — пропела Кикимора, усаживаясь рядом с Вадимом и прожигая его взглядом. — Кушай, княжич, кушай… Накормлю тебя досыта, напою до пьяна, да спать уложу на перины пуховые… али смущают мои бородавочки тебя?

— Меня?! — Вадим удивленно вскинул бровь, откусил кусочек хлеба с маслом и чуть было не поперхнулся, но сдержался. — Какие бородавочки? Ты прекрасна, Кикимора!

— О, как! Глядите-ка на него, врет, да не краснеет. Ох… — ее взгляд на мгновение потускнел, и Вадим прекрасно знал отчего. — Не бойся, княжич. Не трону я тебя, только спрошу. Знаешь для чего ты тут? Небось не знаешь.

— Ну раз уж не сгубить меня решила, значит… рассказать о чем-то?

— Станцевать с тобой хочу, да показать что-то! — она протянула руку Вадиму, и он чуть смутился, видя ее язвы и бородавки, которые были даже на внутренней стороне ладони. — Не передастся тебе уродство, не бойся.

— Не смей этого делать, княжич! — крикнула, ворвавшаяся в зал девица в рубашке Вадима.

Он узнал ее, от этого и поднялся ловко, сделав шаг к девице той. А ведь догадывался, что она не так проста, как кажется. Вот только не говорила она с ним никогда.

— Как ты посмела?! В темницу ее! И этого… тоже! — крикнула Кикимора, махнув водяным, и те сразу же схватили Вадима и его спасительницу. — Я покажу, как не чтить свою княжну! Устрою вам всем царство болотное, еще пожалеете, что связались со мной!

— Да стой ты, дура! — попытался поговорить с Кикиморой Вадим, но та махнула рукой и все начали расходиться. — К чему весь этот маскарад? Если решила со мной поговорить, так ты можешь это сделать и без этого… я готов поговорить!

Но Кикимора оставалась непреклонной. Не хотела она говорить с княжичем. Может быть передумала. Довериться порой бывает слишком сложно, а довериться чужому человеку, который может высмеять — сложнее в сотни раз.