— Не попробуем — не узнаем! — усмехнулся Вадим, хлопая себя по коленям. — Ну? Будет что сказать мне напоследок? Или так, разойдёмся не поговорив?

— Типун тебе, дубина!

— А вот обзываться лучше не надо. — Он улыбнулся, как-то печально, и Кикимора сделала то же самое. — Ладно! Нужно торопиться. Направь меня в сторону, где Горыныч обитает, туда и пойду.

Кикимора шумно вздохнула, бросила взгляд на двери, которые распахнулись. Берегиня вернулась, держа в руках клубок ниток, Вадим усмехнулся. «Неужели тот самый? Из сказок?» — пронеслось в голове княжича, и он усмехнулся, на что Кикимора перевела на него взгляд и покачала головой.

— Он приведет тебя прямиком к логову Горыныча. — Сказала Берегиня, протягивая Вадиму клубок и грустно улыбнулась.

Вадиму становилось не по себе. Слишком много грусти во всех, кто готовит его к последнему «испытанию», если можно так назвать. С каждым новым знанием, он боялся позабыть старое. Теперь, зная, что клубок приведет его туда, куда нужно, становилось легче, но расслабляться никак нельзя. Оставалось самое главное — сделать все правильно. Не бояться, ведь страх уводит людей от намеченных целей. Страх, что что-то не получится, затмевает уверенность в победе. Страх, что кто-то будет сильнее, заставляет сидеть на месте. Страх, что вот-вот все закончится и, увы, не в пользу добра. Вадим тяжело сглотнул, кивнул и через силу улыбнулся:

— Да все будет шикарно! Это ж я! Пойду наваляю им всем и вернусь на чай! Готовьте самовар и плюшки!

Не растрачивая себя на дальнейшие разговоры о грустном, Вадим направился к дверям, слыша, как за спиной шепчатся Кикимора и Берегиня. Они не уверены в том, что он победит Зло, он тоже не уверен, но не желает все бросить. На кону жизнь Ядвиги, которую спасти может только он. Страх, что с ней что-то случилось терзал душу, но это лишь подогревало его. Княжич злился, становился увереннее и от того не боялся.

Выйдя из дворца Кикиморы, Вадим бросил клубок на землю и направился за ним. В голове множество мыслей, в основном не о Горыныче, к которому он шествовал в гордом одиночестве, а о том, что он — Вадим, который еще недавно мечтал о спокойном отпуске — теперь шел за клубком. Чудеса. А говорили, что сказки — вымысел. Забавно.

Вадим все шел и думал, думал и шел. Клубок все катился и казалось, что он бесконечный, хотя несколько раз княжич чувствовал страх, что тот закончится где-то на середине пути и придётся идти самому куда глаза глядят. День близился к вечеру. Вечер к ночи. Клубок остановился у подножия горы. Кругом чёрный зловещий лес. Тишина. Ни пения птиц, ни рева животных. Кругом никого и вряд ли кто-то зайдет так далеко на земли Кощеевы. Присев, Вадим взял клубок в руку, но тот, как по волшебству соскочил и укатился в кусты. Будто бы что-то понимал и был живым. Где же Змеюка Кощеева?

Вынув меч из ножен, Вадим махнул им и направился прямиком в логово. Обычная пещера, какие показывают на экскурсиях. Пусто. Горыныча нет, но остается ждать. Главное не уснуть. Присев на камень, который валялся посреди пещеры, Вадим оперся на меч и принялся ждать. Скоро должен явиться змей и тогда будет бой, мысли о котором никак не покидали княжича. Он боялся. Где-то в глубине души боялся, но был уверен, что сумеет договориться. Если кругом воцарится мир, то будет лучше, чем жить в вечной борьбе. Нельзя делить сказочных тварей на плохих и хороших. Все по-своему хороши и отвратительны.

Спустя какое-то время снаружи послышались шорохи. Внутри княжича все сжалось, но он не сдвинулся с места. Горыныч — огромный, грузный с тремя головами, хотя Вадим прекрасно видел его с одной. «Прекрати бояться, дурак! Перестань, ты уже видел его, а теперь и вовсе застал врасплох! Вдох-выдох…» — попытался успокоить себя княжич, но увидел, как у Горыныча появились еще две головы. Все выходило из-под контроля. Если продолжить сидеть и ждать, когда тот сам заметит княжича, можно будет сбиться, считая головы.

— А света тут не будет, я так понимаю? — громко спросил княжич, поднимаясь на ноги и крепче сжал рукоять мечта.

Горыныч шумно втянул воздух, но не почувствовал ничего, что могло бы нарушить его бренное существование. Тогда одна голова извергла пламя, осветив на мгновение всю пещеру. Змей увидел Вадима.

— КНЯ-ЖИЧ!? — проревели одновременно все головы Горыныча.

— Если согласишься поговорить по душам, то я оставлю все твои головы на плечах!

— ХА-ХА-ХА! И СКОЛЬКО ЖЕ ТЫ ИХ ВИДИШЬ?! — Горыныч нырнул вглубь пещеры, и княжич едва ли успел отскочить в сторону, миную столпы пламени.

Ругал себя за то, что испугался, но это было лучше. Было время поговорить. Вадим набрал полную грудь воздуха, пропитанного гарью, крепче сжал рукоять меча и шагнул к Горынычу. Всего лишь стоило унять страх, и головы сами собой исчезнут.

— Я не собираюсь с тобой драться, просто отдай мне то за чем я пришел! — крикнул Вадим и вновь едва увернулся от пламени.

— ХИТРЕЦ!!! — взревели головы, а сам Змей развернулся и кинулся на Вадима.

Княжич не отступил. Сделал шаг вперед, да взмахнул мечом так, что слетела одна из голов Горыныча, и он осел. Не ожидал. Кажется, и правда не думал, что у княжича будет смелость и сила, о которой Кощей не говорил. Вадим ждал момента, чтобы до Змея дошло, что лучше с ним не связываться, но тот будто бы замер. Молча сидел, поглядывая на отрубленную голову.