— Да, все верно.

— Вы удивляете меня все больше и больше…

— Это хорошо, что вы закрыли дело помещика Кирсанова…– задумался полковник Кудасов.— Но физически устранив Иванченко и Ганджу — вы убрали две ключевые фигуры в поисках сокровищ «Золотой Орды». Теперь мы никогда не узнаем, кто был их заказчиком. Я склоняюсь к мысли, что они и усадьбу сожгли — чтобы не осталось сведений о третьем члене экспедиции…

— Постойте, но есть еще Самсон и кучер Муха…

— Муха — мелкая сошка,– вздохнул Нагайцев.– Привези-подай… его даже не за что прищучить… простой кучер, иногда на подхвате у жуликов…

— А Самсон?

— Атлета иногда нанимают, чтобы выбить долги с должников. Для устрашения. Самсон уже сообщил, что Иванченко-Крюк его нанял, попросил попугать должника, заплатили сто рублей, вот и все…

— Ему теперь лечение дороже обойдется,– рассмеялся полковник.– А теперь давайте поговорим на серьезную тему, господин Никитин.Агафона, что работает сторожем в оружейной лавке, Ганджа подговорил следить, кто из горожан золото сдает… так они и вышли на вас, когда вы продали старинные перстни и цепи торговцу Иосифу Казановичу.

— Понятно…– вздохнул я.

— Почему вы утаили, что у вас побрякушки из усадьбы Кирсанова?– строго спросил полковник.

— Княгиня отдала мне шкатулку с драгоценностями в дар. Я как раз нуждался в деньгах и позавчера пришлось продать часть золота…

— Где сейчас эта шкатулка?

— В усадьбе, хорошо спрятана…

— Немедленно выезжаем в усадьбу…– глухо сказал полковник.– Капитан, распорядитесь, чтобы приготовили мою карету.

Когда Нагайцев вышел из кабинета, полковник привстал и подошел к окну.

— Господин Никитин, я внимательно осмотрел трупы в подвале. Знаете, в прошлом я двадцать лет служил в сыске… Удар Гандже был нанесен с чудовищной силой сверху, под углом тридцать градусов, ребром доски. Череп вскрыли, будто хирургической пилой. Нападавшей был невероятно силен и по крайней мере, на шесть дюймов выше убитого…Иванченко свернули шею в положении стоя. Вы знаете что такое свернуть шею взрослому мужику, предварительно не зафиксировав его тело? Для этого нужно обладать невероятной физической силой…– полковник посмотрел в окно.– На это способен Самсон или же ваш здоровенный кучер… вы это сделать при всем желании не могли. Верно?

Я тяжело вздохнул.

— По Гандже и Иванченко особо убиваться никто не будет,– твердо сказал полковник.– Оба законченные душегубы. Я очень ценю ваше желание защитить своего слугу… Так и быть, пусть это останется нашей маленькой тайной. Сейчас меня больше всего интересует содержимое шкатулки…

— Эти двое тоже интересовались странными предметами из шкатулки. Полумесяцем и квадратными серебряными монетами.

У полковника сразу загорелись глаза.

— Немедленно едем!

Я кивнул. Хорошо хоть обошлось без нудных допросов и заполнения кучи протоколов.

Кудасов внимательно взглянул на меня:

— Кстати, господин Никитин, не хотите показаться доктору? Кажется, у вас сотрясение мозга.

— Чувствую себя вполне сносно. В последнее время меня так часто били по голове, что я уже привык. Как говорится — были бы мозги — было бы сотрясение.

— Вы еще и остряк…

— Скажите, господин полковник, значит торговец-еврей работает на полицейских?

— Вы будто наивное дитя. Все торговцы золотом так или иначе связаны с полицией.

В усадьбу возвращались на личной карете полковника. Кудасов оказался довольно интересным собеседником. Со своими лихо закрученными усами и умным взглядом, он напоминал мне Эркюля Пуаро из фильмов про знаменитого сыщика. Однако в полковнике чувствовалась звериная хитрость, изворотливость и одержимость. Кудасов наверняка всей душой хотел найти утерянные сокровища «Золотой Орды». Он патриот и государственник до мозга костей. Иные в это время и не служили в канцелярии Его Императорского Величества.

Я рассказал полковнику про кирпичный завод, он даже похвалил меня за деловитость и находчивость. Однако думал о своем, след утерянных сокровищ наверняка не давал Кудасову покоя.

Герасим на бричке колесил следом за каретой. Он наверняка даже совсем не задумывался, что несколько часов назад спас мне жизнь. Глыба, а не мужик, нужно еще подумать, как по-царски его отблагодарить.

Когда приехали в усадьбу, мы с полковником сразу поднялись на второй этаж, в спальню. Бабка Ефросинья увязалась следом, но я так прикрикнул, что старушка чуть со ступенек кубарем не свалилась.

— Ключница ваша? — улыбнулся Кудасов.

— Да не пойми кто… так, приживалка. Любопытная не в меру…

В спальне я закрыл двери на засов, достал из сундука шкатулку и торжественно поставил на стол.

Полковник приоткрыл крышку, сощурился и сразу тяжело задышал. Он деловито достал полумесяц и квадратные монеты, на нос нацепил пенсне:

— Господин Никитин, знаете что это?

Я пожал плечами.

Полковник осторожно пересчитал монеты.

— Здесь только двадцать две. Но должно быть шестьдесят четыре.