— А что делать мне?

— Ждать, Яхх. Ждать.

— Но она выдала за сына фараона какого-то безродного ублюдка! И он стал наследником вместо моего сына! Ты же знаешь, что её ребенок родился мертвым, Потифер?

— Знаю, — ответил Потифер, хотя не был в этом уверен. — Но не можем же мы сказать, что убили младенца фараона в чреве матери! А раз не можем, то нам придется верить Заре, ибо ей верит фараон!

— А если снова сделать самим…

— Нет, — решительно сказал Потифер. — Нет, Яхх. Теперь Зара слишком осторожна, и возле неё лишь доверенные служанки Тарка и Реи. Нам нужен жрец! И только с его помощью мы справимся с Зарой.

После этого Потифер ушел из покоев княгини, и она решила действовать сама. Яхх не желала более ждать. Она вызвала заклинателя змей Масефа из нома Уаджет, который жил в Фивах около месяца.

Доверенная служанка княгини привела его, и тот сразу стал убеждать Яхх, что он может помочь разрешить все неприятности госпожи.

Масеф был низкого роста, худой, с тонким руками и большой головой. Его лицо было покрыто слоем румян, глаза подведены косметической краской (в Египте ей пользовались как женщины, так и мужчины) тонкие губы не имели ни кровинки.

Заклинатель убеждал княгиню:

— Если госпоже нужен яд змеи, то я готов предоставить госпоже яд и враг госпожи умрет!

— С чего ты взял, что у меня есть враг? — строго спросила заклинателя Яхх.

— Но меня призывают только для того, чтобы расправиться с врагом. И если у госпожи нет врага, то зачем она призвала меня?

— Может для того, чтобы приказать удавить тебя за твое мерзкое ремесло? — с усмешкой спросила княгиня.

Масеф не испугался. Он усмехнулся, ибо хорошо знал представителей знати. Они слишком любят расправляться с неугодными чужими руками.

— Но в Фивах тогда не останется такого заклинателя змей как я. А разве я не пригожусь госпоже?

— Пригодишься, мошенник. Пригодишься.

— Значит, госпожа не станет причинять мне вред?

— Мне нужны твои способности. И у меня есть враги, Масеф. И ты поможешь мне убрать их с моей дороги.

— Я готов помочь, госпоже. Пусть госпожа назовет имена врагов.

— А ты не знаешь их?

— Я? Но как я могут знать имена тех, кто имел несчастье стать врагом великой госпожи?

— Имена моих врагов известны, Масеф.

— Но я в Фивах новый человек и потому пусть госпожа назовет имена.

— Я ненавижу Зару, женщину фараона. И я ненавижу её ребенка!

Масеф испугался. Но его напугали не имена врагов, их он знал, когда шел сюда, а его напугала откровенность и решительность Яхх. Своей горячностью она может все испортить.

— Но, госпожа, говорит о царице Верхнего Египта! — притворно изумился он.

— И что с того? Она была ранее простой рабыней!

— Но теперь слово фараона Камоса, да живет он вечно, возвело её на небывалую высоту!

— И ты поможешь мне низвести её!

— Я слишком маленький человек для такого, госпожа, — Масеф стал набивать цену.

— Но ты станешь мне помогать. И если она и ребенок умрут, то я сделаю тебя богатым, заклинатель. Больше того я приближу тебя к своему двору в Фивах.

— Госпожа, слишком щедра, но мне хотелось бы знать, насколько богатым я стану?

— И ты осмеливаешся так говорить со мной? — вскипела Яххотеп.

— Но я откровенен с госпожой. А ведь я мог бы согласиться со всем, что говорит моя госпожа и затем продать её тайну самой Заре. Но я честен и потому хочу знать насколько богатым я стану?

— Дом в Фивах и пять рабов станут твоими!

Масеф усмехнулся. Она слишком мало ценила его услуги.

— Тебе мало? — спросила она, увидев его усмешку.

— Велика твоя щедрость, великая госпожа, но мне нужно больше. Не дом, а имение с хорошим доходом, в котором не менее пятидесяти работников и десять рабов для услуг. И среди этих 10 рабов должны быть пять молодых женщин…

* * *

В тот же день Большое Ухо уже знал о содержании разговора Яхх и Масефа. Он призвал доверенных слуг и сообщил им о заговоре.

Слуги встревожились. Первый высказался решительно:

— Нужно немедленно найти этого Масефа и запереть его в пыточном подвале.

— Зачем? — спокойно спросил человек в золотой маске.

— Но он тайный убийца.

— Масеф заклинатель змей из нома Уаджет. Он нам не опасен.

— Но господин, — спросил второй, — а если он причинит вред наследнику трона? Или великой царице?