* * *

Часы в кабинете мирно тикали, отсчитывая секунды до полуночи. Если бы кто-то заглянул сейчас сюда, то его взору предстала бы удивительная картина бездельничающей Императрицы. Элиэн действительно ничего не делала: она подперла кулаком подбородок и гипнотизировала взглядом стрелки часов. Когда минутная с часовой щелкнули, встав в одно, вертикальное положение, она с самым задумчивым видом откинулась на спинку кресла — мягкого и удобного! Перед ней, на столе, расположились ровные стопки документов — большей частью хозяйственных, — книги про Империю, отдельно лежал Свод Законов — тот самый исписанный экземпляр Вадериона. Все было разложено, четко и аккуратно, даже чернильница с пером лежали в строго определенных местах. Элиэн приучила к подобному порядку и слуг: все в замке работало, как часы, и только вдруг одна из «стрелок» взбунтовалась — Алеса не являлась уже которую неделю. Она присылала вместо себя служанок с отчетами, которые — вот новость! — неожиданно стали приемлемыми. Поначалу Элиэн думала, что управляющая изобрела новый вид протеста, отговариваясь плохим самочувствием, однако постепенно у нее появились сомнения. За четыре года она успела хорошо изучить Алесу. Та была слишком гордой, чтобы прятаться, она предпочитала открытый бой, что и доказывала на протяжении всего их знакомства. Честно говоря, война с Алесой была единственным «фронтом», на котором Элиэн так и не достигла полного контроля, в отличии от Последнего суда и общественной деятельности, с которой долгое время боролся Ринер. Но даже тот отступил — вернее, она продавила свою волю, — а вот маленькая управляющая продолжала сопротивляться и вполне успешно.

Элиэн с полчаса неподвижно сидела в кресле, раздумывая над причинами, заставившими Алесу столь грубо пренебрегать приказами Императрицы вот уже третий месяц. Размышления прервал робкий стук служанки, принесшей стопку отчетов. Элиэн отпустила ее величественным кивком головы и быстро пролистнула бумаги: как всегда — безупречно. Она не могла не признать, что Алеса знала свое дело. Больше того, с таким умом ей стоило идти быть императорским казначеем, а не какой-то там управляющей. Элиэн осознавала, что сколько бы она не прожила в замке, третируя Алесу и разбирая каждую букву ее отчетов, та все равно будет тасовать цифры и значения в них, как профессиональный шулер карты.

Приняв наконец решение, Элиэн поднялась из-за стола и все же отправилась спать. Сон в последнее время почти не шел к ней, она часто лежала в постели часами, глядя в потолок и думая о том, что будет завтра и что было вчера.

* * *

В кабинет к управляющей императорского замка боялись заглядывать даже самые храбрые и опытные слуги. Она славилась змеиной хваткой и ядовитым языком: от такой выволочку получали все, лентяев Алеса не терпела, была строга и взыскательна, мало кто мог с ней ужиться. Так что в ее кабинет все шли как на каторгу. Алеса прекрасно об этом знала, поэтому когда дверь уверенно распахнулась — даже без предварительного стука, — она невольно вздрогнула. На пороге стояла та, кого она, честно говоря, ненавидела. Элиэн…

Императрица смотрела на сидящую за столом Алесу и все больше убеждалась, что отговорки про плохое самочувствие были вовсе не отговорками. Элиэн видела усталость на некогда точеном лице, как отяжелели веки, как потухли багровые глаза и как нервно сжимает сильная женская рука перо — оно вот-вот хрустнет.

— Алеса, давно ты не появлялась в моем кабинете. Вот, решила тебя навестить. Негоже Императрице оставаться в стороне, когда одна из ее верных подданных страдает. Ты ведь страдаешь?

Элиэн прошлась по кабинету, невольно отмечая, схожесть со своим. Алеса неподвижно сидела в кресле, нарушая все мыслимые и немыслимые правила этикета.

— Темной ночи, ваше величество. Вы правы, благодарю, — не своим голосом произнесла она. — Чем я могу вам помочь?

Элиэн, рассматривающая потертые корешки книг, обернулась: на ее лице не осталось ни следа притворного благодушия. Она прошла обратно к дубовому столу и уселась в кресло, как на трон.

— Любого подданного Империи казнили бы за то, что он посмел не подняться и не поприветствовать, как положено, своего правителя. А ты сидишь как ни в чем не бывало…

Голубой взгляд Элиэн прошивал насквозь, она видела, как Алесе неприятно находиться под ним.

— Милое платьице, — заметила Императрица, легко меняя тон и тему. — Раньше ты носила более вызывающие, а теперь такая целомудренность. Но мне нравится этот фасон. Думаю, тебе тоже.

Алеса сидела молча, лишь сильно побледнев — это было заметно даже на черной, как уголь, коже.

— Знаешь, какие преимущества у таких свободных платьев? — будничным тоном поинтересовалась Элиэн, словно они с Алесой были подружками и сейчас сидели в гостиной, завтракая и обсуждая новые веяния моды. Императрица видела, что управляющая едва сдерживается, чтобы не сорваться — она была уже на грани.

Элиэн холодно улыбнулась, готовясь нанести последний удар: мужчина бы не понял, но она разгадала секрет Алесы, едва войдя в кабинет.

— Под платьем такого свободного покроя легко спрятать живот.

Перо хрустнуло. Элиэн медленно подалась вперед.

— Рассказывай, кто тебя обрюхатил.

— Неужели стальная Императрица поможет мне? — с тенью прежней язвительности поинтересовалась Алеса. Рука ее рефлекторно скользнула вниз, под стол, на давно округлившийся живот.

— Нет, — равнодушно отрезала Элиэн. — Мне всего лишь интересно, под кого могла лечь такая гордячка, как ты.

— Под любимого! — рявкнула взбешенная Алеса. — Тебе не понять, каково это — быть с любимым! Думаешь, я не знаю, как с тобой обращался Император? Это перед другими слугами ты можешь изображать Темную Императрицу, но я знаю правду!

— И что? — со смешком поинтересовалась Элиэн. — Знай, сколько хочешь, для других я остаюсь супругой Императора. Я стану матерью его детей, и он не будет прятать ни их, ни меня. Нас примет общество. А тебя? — неожиданно жестко спросила Императрица, и Алеса отпрянула, отводя взгляд. — Больше никогда не смей обращаться ко мне на «ты», если я не разрешу.