— Хе-хе… Кажется, эта ночь будет жаркой.

***

Утро следующего дня выдалось пасмурным. Но так желанного похолодания это, увы, не дало. Стало даже хуже. Хотелось, чтобы прошёл, наконец, дождь, но он как назло будто бы измывался над ожидающими. Духота давила. Оттого простые люди предпочитали находиться дома, обмахиваясь веерами.

А вот работа шиноби подразумевает способность выходить на миссию в любую погоду. Несмотря на паркость, Джирайя был полным сил и готовым к любым свершениям, ожидая за воротами деревни.

Он пришёл первым, на ходу чиркая идеи для будущих книг в блокноте. Сейчас не время для написания полноценных рассказов, а потому на бумаге появлялись лишь наброски, которые либо будут использованы в последующих историях, либо будут вычеркнуты за ненадобностью. Ведь вдохновение — штука обманчивая. Сейчас тебе может казаться, что идея бесподобна, однако по прошествии времени окажется, что это лишь поверхностный мираж. А подлинная и по-настоящему вкусная идея может лежать глубже, и чтобы её вытащить из своего слегка престарелого ума, нужно ещё как следует постараться.

Рядом упало «что-то» грузное, оставив вмятину в земле…

— Ты? — ошарашенно прошептал Джирайя.

— М-ма… ик… да, это я, — этим «что-то» оказался Какаши.

В ноздри саннина отчего-то ударил мощный запах алкоголя. Тут не нужно быть Инузука, чтобы уловить подобное амбре.

— Ты что, пьян? — удивился саннин, пряча блокнот с карандашом в подсумок.

— Не-а… ик… ещё — нет! — Какаши плюхнулся на пятую точку, доставая из-за пазухи хитрый многоразовый фуин-свиток, который позволял распечатывать содержимое не сразу, а постепенно.

— Одна… вторая… — бормотал Какаши, выставляя поочерёдно бутылки с саке.

— Это… — растерялся Джирайя. — Зачем тебе столько саке?

— М-ма-м-ма… может… чтобы обрабатывать раны? — не останавливаясь от своего дела, объяснил Какаши. Он выставил четвёртую бутылку, затем убрал фуин-свиток прочь.

— Эм… душевные раны, что ли?

— Ик… вроде того… — откупорив первую бутылку, Хатаке присосался к ней, как младенец к материнской груди.

«Он сошёл с ума? У нас же миссия!» — Джирайя по-прежнему находился в шоке. За Какаши ранее такого замечено не было. Он, конечно, по рассказам сослуживцев, любил опаздывать и бить баклуши. Но пил он крайне редко, и уж точно не на заданиях! Этому должна быть какая-то причина!

Может, он вспомнил смерть сокомандников? Или Минато, что был его сенсеем? Да нет, в этом нет никакого смысла. Этим событиям уже много лет, и они не должны были вызывать острое желание выпить на задании.

«Точно!» — в разуме Джирайи словно зажгли лампочку.

Наверняка это из-за последних событий, связанных с Цунаде. Саннин уже был наслышан о методе исцеления Принцессы Слизней от её гемофобии (необычайно крутой и действенный метод!), к тому же он помнил, как в Танзаку видел обнажённых и разъярённых Цунаде с Шизуне, что преследовали Какаши…

— Значит, ты признался в своих чувствах и тебя отвергли, несмотря на оказанную помощь? — губы саннина сжались в тонкую линию, а под глазами залегли тени. — Мне это так знакомо, Какаши. Не отчаивайся так. Я проходил через то же самое. Меня она тоже отвергла в своё время, но это не повод настолько глубоко уходить в депрессию и спиваться на миссии…

— Э… — Какаши даже отлип от второй бутылки саке, которую уже успел ополовинить. — Ты… вы о чём?

— О прекрасной Цунаде! — с запалом ответил Джирайя. — Есть девушки — как звёзды на небе, тебе остается только любоваться ими издалека. По независящим от нас причинам они нам недоступны, и мы ничего не можем поделать. Уверен, после того, что ты сделал для неё, ты хотел бы продолжить ваше общение… перевести его в иную плоскость, но…

— Не-а, ик, совсем не хотел.

— …но её сердце всё ещё находится в прошлом, а ты должен двигаться дальше и найти ту, которая… — Джирайя прервался на полуслове, когда до него дошёл ответ Копирующего Ниндзя. — Подожди! Что значит «совсем не хотел»? Ты что, не хотел Цунаде?! Как Цунаде можно не хотеть?!

«Глоть-глоть-глоть-глоть…» — стало ему ответом. Затем вторая бутылка из-под саке улетела в кусты.

— М-ма-м-ма… зачем мне Цунаде-сан? Когда ик… у меня есть… Шизуне… — третья бутылка открылась и опрокинулась в рот Какаши. Отпив добрую половину, он добавил: — Тем более… Цунаде-сан — старая…