— Ты говоришь, что у Амегакуре нет разногласий с Конохой, — молвил Какаши. — А что по поводу Акацуки? Сможешь ли ты говорить от лица…

ВЖУХ… БУМ!

Не успели шиноби Аме последовать приказаниям их ангела, а Какаши договорить свой вопрос, как в мокрую почву врезался алый метеор с белыми колючими волосами. Его шипастая грива обвилась вокруг странного белого существа с зелёными волосами, держа оное высоко над землей. На его теле Какаши углядел подавляющую и парализующую печати. По описаниям он частично походил на некоего «Зецу», правда, тот вроде бы должен иметь черную и белую половины, а ещё «венерину мухоловку», скрывающую голову. Этот же целиком и полностью оказался белым.

— Какаши, я таки поймал одного гадёныша! — гордо выпятив грудь, заявил легендарный саннин. Его удлинившийся шипастый белый щуп сжал горло существа сильнее, заставив то захрипеть. Тело едва дёрнулось в тщетных попытках избавиться от волосяной удавки. Но парализующая печать не давала ему нормально двигаться. — Он как раз в земле затихарился, метрах в шестиста отсюда, представляешь? Если бы не режим отшельника, я бы его и не учуял.

Какаши, помнится, на войне пару раз видел режим отшельника Джирайи в действии. Он точно помнил широченный нос, покрытый бородавками, и отросшую бородку клинышком, прямо как у Сарутоби Хирузена.

Но сейчас его режим отшельника изменился. На плечах, как и прежде, сидели жабы, что в полной концентрации и, не отвлекаясь на сторонние раздражители, передавали ему природную энергию. Однако была странность: в этот раз на лице и носу больше не было бородавок. Лицо саннина вообще практически не изменилось. Лишь зрачки стали продолговатыми, жабьими, да прямые алые полоски появились под глазами. Ну и короткая стильная бородка обрамляла его подбородок.

— М-ма… ясно, — кивнул Какаши и повернулся к синеволосой куноичи: — Надеюсь, что вы отведёте нас к сосуду с биджу и…

— Кстати, да, — перебил Джирайя, подойдя к своей ученице. Не отпуская из хватки волосяной техники белого Зецу, он навис над ней, сложив руки на груди. — Конан, где Нагато?

— Нагато здесь нет.

— То есть он сбежал? — нахмурился саннин.

— Нет, сенсей. Нагато был при смерти. Однако Сайтама забрал его, — мотнула она головой. — Не спрашивайте, куда. Я сама не знаю. Он просто был передо мной… а в следующий миг они оба исчезли.

Шиноби Амегакуре возбуждённо зашептались. Чуткое ухо Какаши уловило обрывки: «Это сенсей Ангела-самы?», «Не может быть», «Значит, у них есть связи со Скрытым Листом», «А это разве не легендарный саннин Джирайя?», «А тот в маске — Копирующий ниндзя Какаши, верно?», «Дураки, вы самое главное не услышали. Пейн-сама сейчас при смерти», «Ах точно, я тоже это услышал. Ками-сама забрали»…

И это лишь незначительная часть шепотков, которые он смог различить в той гулкой мешанине. К тому же всё усложнялось постепенно усиливающимся дождём, что сопровождался редкими раскатами грома.

— Скорее всего, Сайтама забрал его в Коноху, — раздумчиво пожевал губу Джирайя. — Правда, я не слышал, чтобы он владел пространственными дзюцу.

— Как оказалось, Сайтама… много, чем владеет, — расплывчато заметила Конан.

— Хорошо. Тогда, как уже сказал Какаши, нам нужно увидеть сосуд с биджу и тела джинчуурики. Уверен, Скрытые деревни захотят их вернуть себе.

Повисла долгая пауза. Тяжёлый вздох Конан свидетельствовал о том, что ответ саннину может слегка не понравиться… или не слегка.

Глава 63

Глава 63

Орочимару чувствовал себя вполне неплохо. Тело — относительно свежее, перерождений в виде сбрасывания кожи в нём он ещё не проводил, потому оно сможет долго прослужить. Есть вдохновение и время для работы. А главное — довольно много подручного материала. Да и чего уж жаловаться, прямое финансирование Скрытого Листа всё же лучше, нежели скрытое финансирование от Корня АНБУ с Данзо во главе. Одноглазый ублюдок был тем ещё скрягой. Особенно после того, как получил желаемое — клетки Сенджу Хаширамы и вживлённый десяток шаринганов в руку, дающие Мокутон и дополнительные «десять жизней» соответственно.

Но биджу с этим Данзо. Есть огромный плюс в текущем положении вещей. Его ничего не отвлекает. Теперь он каждый день занимается любимым делом — экспериментами. Не совсем по своей воле, разумеется, но и о некоторых своих наработках он Хирузену-сенсею, как и остальным, не сообщал. А потому парочка проектов так и остались в подвешенном состоянии. Но два основных направления — клонирование и прививание геномных мутаций — заметно продвинулись, что не могло не радовать.

Несколько напрягали камеры наблюдения, натыканные чуть ли не в каждом углу, что в одном комплексе, что в другом. Но уж как есть. Не доверяет старик, не доверяет. Но учитывая его прошлую «любовь» к сенсею — неудивительно.