— Потому что, так было положено в том месте, откуда я прибыла. Лицо могут видеть только родители и муж.

— Значит, дядя тоже не знает, как ты выглядишь?

— Знает, он же мой опекун, а значит близкий родственник.

Эверилд выглянула в коридор.

— Настя, поменяй в моей комнате постельное. — велела она, мимо проходившей невольнице.

Рабыня ушла за новым постельным бельем, принесла его и застелила постель.

— Солнце уже скрылось за горизонт и вам пора спать. — ласковым голосом сообщила она.

Эверилд уложила старших детей в кровать, а двухлетнюю девочку положила в соседнюю комнату, подальше от здоровых ребятишек. Дочь Кристины хныкала, всю ночь ревела, как ее только не пыталась Эверилд успокоить. Она сварила посреди ночи сонный отвар и ребенок, наконец, заснул.

Утром она выписала дочь сенатора, и подобранная девочка осталась одна. Она сидела тихо, играла сама с собой и ждала, когда мама вернется из небесных чертогов. Эверилд учила ее вязать, когда было свободное время. Вампирша каждый день выписывала из лазарета по пять-десять человек. Так в хлопотах она провела неделю, когда к ним наведался кто-то из знати, потребовав продать волшебный эликсир. Учитель отказал, и тогда мужчина перешел к угрозам, пообещав сровнять дом колдуна с землей, на что Ромео, пряча ухмылку, сказал: если сможешь дойти до дома. Не надо говорить, что богач не вернулся домой. И так происходило с каждым, кто пытался силой забрать эликсир.

Были и те, кто предлагал баснословные суммы за чудо лекарство, но учитель всех отправлял в пасть к акулам. Тогда по Константинополю поползли слухи, что эликсир получит только тот, кого одобрит сама племянница колдуна. После этого юноши стали приглашать ее на прогулки и встречи, но вампирша всем отвечала отказом. Ее сердце ныло о той, что осталась в борделе.

Эверилд пугалась своих чувств, и не находила в себе решимости прийти к проститутке, пока не стало совсем невмоготу. Эверилд промучилась еще один день и, собрав в кулак всю свою волю, решилась. Закончив с больными, она ближе к ночи собралась и покинула дом.

Публичный дом стоял рядом с церковью и, помявшись на пороге, она подняла бронзовый молоточек, раздался стук, и двери открыла благородная женщина. Та отступила в сторону, узнав в посетительнице Василиду. Племянница колдуна вошла в бордель и увидела ту самую девушку, она сидела на коленях у какого-то мужика, и хохотала над его шутками. Молодую вампиршу охватили сомнения и она сбежала. Еще два дня она лечила больных, прежде чем собралась с духом и снова пришла в бордель. Путаны скучали в гостевом зале и среди них была та с зеленью очей. Эверилд подошла к ней и вложила в руку золотой слиток. Девушка, не задавая вопросов, соскочила со скамейки и поднялась наверх. Эверилд последовала следом, и за ними захлопнулась дверь.

— Чего желает моя госпожа?

— Оставь, я просто пришла поболтать.

— Жаль, но дело ваше. — в ее глазах было облегчение и любопытство.

Эверилд мялась, как маленькая девочка, не в состоянии заговорить с человеком.

— А можно посмотреть на твое лицо, Василида?

— Нет. — вампирша даже отодвинулась подальше.

— Не бойся, для нас желание клиента закон. А правду говорят, что дядя спит с тобой?

— Нет! — воскликнула Эверилд и девушка засмеялась.

— Ты такая забавная и так бурно реагируешь на все. Меня зовут, Агриппина. — представилась она.

— Почему ты работаешь здесь?

— Я люблю совокупляться. — беспечно ответила она.

У Эверилд от удивления и ужаса глаза стали большими.

— Не делай такие глаза. Я люблю свою профессию. Знаешь, мне всегда было мало одного мужчины, и я сбежала от родителей, чтобы торговать телом. Замуж меня все равно бы не взяли, я невинность потеряла в тринадцать лет, а сейчас мне пятнадцать.

— Ужасно! Я не понимаю, как можно любить это мерзкое слитие?

— Я так же не понимаю, как можно его не любить. Кстати, правду молвят люди, что вы придумали лекарство от чумы? — в глазах Агриппины появился лихорадочный блеск.

— Правда, но оно не для всех.

— Можешь мне принести одну склянку? У нас в борделе многие девочки от чумы слегли.

— Я могу дать выпить сейчас, но только тебе. Оно убережет тебя от заражения.

— Давай. — загорелась Агриппина и Эверилд достала из кармана тоги маленький пузырек, протянув ей.

Эверилд боялась, что ее любимую скосит болезнь, и она потеряет ее навсегда. Агриппина взяла из рук склянку, и по коже пробежали мурашки.

— У тебя очень теплые руки. Пей залпом.

Агриппина зубами сорвала крышку и мелко подрагивающими руками поднесла флакон к губам, и жадно стала пить. Бутылек опустел и девушка довольно зажмурилась.

— Приходи ко мне в любое время. — расщедрилась падшая женщина.

Эверилд ликовала от счастья, и у нее возникло непреодолимое желание поцеловать девушку. Она потянулась к ней, но вовремя отпрянула.

— Ты такая робкая.

Та сама потянулась к племяннице колдуна, и Эверилд резво отпрыгнула к двери. Агриппина рассмеялась.