Шрифт:
А потом… был долгий год ожидания, когда Платон, наконец, окажется на свободе.
В конечном итоге Агата поняла, что Илья был прав. Как бы ей ни хотелось освободить сына немедленно, но горькая логика в его заключении имелась. Действительно, не понеси Платон наказания, в следующий раз он мог бы решить принести человеческую (или нечистую) жертву. Кто бы его остановил? Ведь всегда есть те, кто защитит и вытащит из любой передряги.
И как оказалось, ждала Платона не только его семья.
А началось всё с того, в разговоре, пересказывая визит к Платону, Дитрих упомянул, что у того есть невеста, за которой брат просил присмотреть.
— Невеста? — в первый момент она даже подумала, что речь про Златона. Тот снова развелся и теперь на очереди новая девушка, но нет. Дитрих еще раз повторил сказанное. — Подожди, подожди. Откуда у Платоши взялась невеста?
— Мам, я знаю не больше тебя. Как я понял, они еще до домашнего ареста познакомились, потом перезванивались, переписывались…
— Но до домашнего ареста он был в коме, — весомо заметила Агата.
— Ну, значит до комы.
— Тогда почему она ни разу не приходила навестить его в больнице? — это все еще казалось ей каким-то розыгрышем или очередным хитрым трюком в стиле Серпа Адрона. — Ты уверен, что он сказал правду?
— Конечно. Зачем бы тогда ему о ней волноваться? — отмахнулся Дит. — В общем, не бери в голову.
— Стоп, стоп, стоп! Как это не бери в голову? Я должна знать, что это за девушка, познакомиться с ней. И потом, раз невеста, значит будущий член семьи.
— Мам… — она была уверена, что сын на том конце связи закатил глаза.
— Никаких «мам»! Позови ее на ужин, — бескомпромиссно заявила Агата.
В итоге семейный ужин состоялся через неделю. Пришли и Тая с Дитрихом, и Диана со Златоном. Илья прийти не смог, да и она пока так и не представила его сыновьям «официально», хотя с Дитом ее мужчина уже успел познакомиться.
Макаров со смехом рассказывал, как ее сын предложил ему безвозмездный контракт на «охрану души» с “Цербером”. Смех смехом, а контакт Илья так и не подписал, хотя Агата на нем очень и очень настаивала.
— Свою душу я могу доверить только тебе, — мотивировал тогда свой отказ мужчина.
Глава 3
Марьяну, как звали невесту Платона, она ждала буквально на иголках. Какой она окажется? Правильно ли вообще Агата поступила, что настояла на этой встрече?
Когда девушка впервые зашла в квартиру, Агата сначала спросила опасливо:
— Мари? — собственный голос показался чересчур официальным
«Сейчас как напугаю девчонку, и закроется от нас как и Платоша!»
— Наслышана о тебе. Жаль, не от Платона, конечно. Но Дитрих сказал, что ты очень дорога моему сыну, — тут же поправилась она.
— Я о вас тоже много слышала! — с теплотой и искренностью произнесла девушка, и Агата на это едва не прослезилась, тут же осторожно приобняв ее за плечи.
В конце концов, если она тоже любит Платона и тоже ждет его, у них — общая беда и общая цель, надо держаться вместе.
А потом была болтовня, застолье, Таечка, которая, на радость, Агате кушала за пятерых. Агата смотрела на нее и невольно вспоминала свои беременности, а также нет-нет, да и думала о словах Ильи о детях.
«Интересно, кто бы у нас мог родится? Может быть, всё же…»
А потом Таисия приняла боевую форму орка, а Мари взялась готовить для нее зелье от головной боли.
«Эх, сюда бы еще Илью и Платошу, и вся семья была бы в сборе…» — мечтала Агата, прибирая тарелки со стола.
Впрочем, она понимала, что мечта её скоро сбудется. Ну, не так скоро, если говорить о Платоне, но какой-то год — это ведь мелочи, если задуматься. «Теневерс», конечно, не санаторий и не курорт, но зато Платон жив и относительно здоров.
Это не кома, у которой нет никаких точных сроков — а значит, совершенно не страшно.
Главное — у него хорошая девочка, добрая, открытая. Его ждет семья, он под негласным присмотром Ильи, который хоть и не помогает ему открыто, но наблюдает издалека и в случае чего не оставит сына Агаты в беде. Вроде бы Платон даже помирился с братьями (но Агата больше не доставала их и не наседала с вопросами; сами расскажут, если захотят).
— Вам бы со Златом тоже о детишках задуматься, — улыбнулась она Диане, которая помогала ей расставлять чистую посуду по полкам.