— Так точно, Илья Валерьевич. Если что-то понадобится, дайте знать, — чуть ли не по-военному отчеканил Семен Валерьянович и пулей вылетел из комнаты.

Макаров медленно обошел стол вокруг и уселся на место предыдущего следователя.

Он молча просмотрел документы, оставленные на столе, с каким-то преувеличенным вниманием. Агата не выдержала первой.

— Доброе утро, Илья… Валерьевич, — с заметным трудом произнесла она. Горло стянуло спазмом, так что и говорить было сложно.

«Какое к морлокам утро? День уже!» — мелькнула паническая мысль, но поправляться женщина не стала.

— Доброе, — кивнул ей Макаров и вдруг улыбнулся и произнес мягким голосом. — Мы же вроде на ты, Агата?

Она и сама не заметила, насколько ждала его слов, но стоило ему заговорить, как внутри будто разжалась тугая пружина. Она облегченно выдохнула, но вот слезы в глазах удерживать стало еще сложнее.

Пришлось часто-часто моргать.

— Я рада, что ты меня еще помнишь, — попыталась скрыть свое состояние за улыбкой.

— Я не забываю друзей, — качнул головой мужчина. Затем достал из кармана платок и протянул ей. — Знаю, что ты уже рассказывала все сотню раз, но у нас кое-что не складывается. Сможешь уточнить для меня пару деталей?

Эти слова вернули ее в реальность. Из старенького кабинета Макарова, из полустертых воспоминаний прямиком в стены бездушного управления, так похожего на суровую тюрьму, где сидел Серп, с которым они бок о бок прожили больше тридцати лет.

Она — не прежняя молодая и наивная девушка, рано выскочившая замуж по большой любви и потом безуспешно пытавшаяся призрак этой самой любви вернуть. Она — жена преступника.

— Да, конечно. Спрашивай. — Она постаралась казаться простой и даже легкомысленной, но внутри всё дрожало от напряжения.

— Скажи, ты знала, что Серп совершал обряд “Цербера”?

— Я об этом уже говорила… — вздохнула она, готовясь по десятому кругу отвечать на одни и те же вопросы.

— Я говорю про близнецов, которых вы взяли под опеку. Обряд проводился с ними.

Агата резко умолкла. Макаров не давил, не торопил как предыдущий дознаватель. Он просто смотрел на нее и терпеливо ждал.

Ждал, пока она признается, что покрывала Серпа всё это время. Была его сообщницей, не сообщала властям о проводимым им экспериментах. Врала сама себе, что всё, что он делает — ее не касается. Закрывала глаза, притворялась слепой и глухой, отчаянно желая верить, что он не преступает закон, хотя все указывало на обратное.

Почудилось, что сейчас и на ее руках сомкнутся наручники, ее отвезут в тюрьму, бросят в соседнюю с Серпом камеру. И поделом ей.

Наверное, именно поэтому она закрыла глаза и просто рассказала все как было, не увиливая, не думая, чего будет ей это стоить:

— Он привел их к нам. Сказал, от них отказались родители, потому что они не умеют принимать волчий облик. Пытался им его вернуть, проводил какие-то ритуалы для этого. Но у него ничего не вышло. По крайней мере, он мне так сказал. А потом, — Агата попыталась вспомнить. — Мне казалось, это была моя идея, но сейчас уже думаю — это он ее подал мне. Взять над ними полную опеку. Вот и все, что я знаю.

— Это было двадцать лет назад, правильно?

— Да, — именно тогда, они взяли мальчиков под опеку.

— Странно… — Макаров забарабанил пальцами по столу.

— Что именно странно? — Агата не улавливала сути.

— Серп был слишком молод, чтобы самому провести такой могущественный ритуала. В те годы всем заправлял Арджеш. Хм. Неужели это они дали ему такую силу? Дали описание ритуала? Сомневаюсь, вампиры не настолько щедры, — он будет обсуждал версии сам с собой.

Агата решила сразу же поставить точки над “ё”.

— Я не знаю, кто мог дать ему информацию, если ты об этом.

— Даже не сомневаюсь. Вряд ли Серп делился с тобой своими благодетелями. Но ты и сама понимаешь: подобный ритуал не делается по щелчку пальцев, он требует долгой, серьезной подготовки. Нам нужно понимать все связи Серпа и всё, чем он занимался последние годы. Поэтому если ты найдешь какие-нибудь его записи по экспериментам, любые, даже незначительные, и сможешь предоставить их в качестве дополнительных вещественных доказательств…

Он не закончил, а Агата догадывалась, что это одновременно и поможет следствию, но и добавит к сроку Серпа ещё парочку десятилетий, а то и столетие. Конечно, напрямую требовать у жены свидетельствовать против мужа Илья не мог, потому и пытался попросить миром. Как добрый полицейский.

Точно!

А если это уловка, как в криминальных фильмах? Сначала над ней измывался «злой коп»-арбитр, а теперь пришел «добрый» и попросит всего-то кое-что найти или кое-что сказать?

Нет уж. Она не поддастся.