— Жнец! — тихо позвала его воительница.

Существо подняло голову. Серо-зелёные глаза (целых четыре!) требовательно уставились на Сирину.

— Сир' Эээйна… — протянуло оно. — Зачем ты здесь?

— Это мой воспитанник. Ему ещё рано уходить за грань!

— Его срок пришёл! — Жнец сделал шаг в сторону Сирины.

— Это не тебе решать!

— Много на себя берёшь…Сир' Эйна, — вкрадчиво сказал Жнец. В его голосе послышался шорох осенних листьев. — Ты слишком далеко зашла. Найдёшь ли дорогу домой?

Сирина нахмурилась и прислушалась. Баммм! Где-то в невероятной дали, на пределе восприятия, раздался глухой удар бубна. И тишина…

— Уходи, пока сможешь… — Жнец сделал ещё один шаг к ней. На лезвии серпа мелькнул красный отблеск, словно капелька крови.

Воительница заметила кое-что за его спиной. Усмехнулась и громко крикнула.

— Дарен, сын народа дивьев! Не по крови, так по духу! Он обрел имя в пещерах и получил Знак! Взываю к вам, дивьи боги, не оставьте его в беде!

Жнец замер, словно к чему-то прислушиваясь. Верхнеострый треугольник, который появился на правом плече Дарена, после обряда обретения имени замерцал и через пару мгновений засветился ровным зелёным светом.

Где-то бесконечно далеко Ярха, прислонившись к бревенчатой стене, из последних сил била в бубен. Из правой ноздри капала кровь, а кисти рук словно свинцом налились! Слишком много сил она потратила в битве с Урзуком и не успела их восстановить до конца…Удар…ещё удар…

В дивьих пещерах шаман Рурх только что возлёг с пригожей дивьей. Почти достигнув пика наслаждения, он вдруг замер, словно прислушиваясь к далекому зову. Ещё мгновение и он слез с дивьи и как есть, абсолютно голый, бросился к сундуку, стоящему в углу комнаты. Резко откинул крышку и достал бубен.

Не обращая больше ни малейшего внимания на дивью, он уселся на ложе, прикрыл глаза и начал бить в бубен, подпевая что-то себе под нос. Дивья обиженно поджала губы, но у неё хватило ума ничего не сказать. Подобрав разбросанную по полу одежду и кое-как одевшись, она выскользнула из комнаты.

Силы покидали Ярху. Кровь уже капала из обеих ноздрей, а руки казалось вот-вот отвалятся!

Бромм! Бумм! Бромм! Неожиданно для себя она услышала чьи-то уверенные удары. Кто-то далёкий услышал и подхватил её ритм, давая возможность передохнуть.

— Рурх, — шмыгнув носом прошептала Ярха. — Родненький…

Дарен стоял на поляне окружённой Красным Лесом. На этот раз все деревья оказались дубами, чьи ветви шевелились, словно живые, хотя ветра и не было.

Воспитанник ведьмы огляделся по сторонам. Он не помнил, как оказался здесь и почему не чувствует левую руку?! Попытался шевельнуть. Никак! Дарен дотронулся указательным пальцем до ладони левой руки. Такое впечатление, что ствол дерева трогаешь!

— Да что же это… — прошептал он и растерянно оглянулся по сторонам.

Только сейчас Дарен заметил, что поляна представляет собой идеальной формы круг, заросший красной травой, а в центре его горит…сердце?

Воспитанник сделал несколько шагов поближе. Сомнений не было. В паре локтей над землей парил артефакт, который он забрал в Огненной Купели.

— Как это? — Дарен окончательно перестал понимать происходящее.

Почему он снова в Красном Лесу? Где Ярха и Сирина? Что с его левой рукой?

Воспитанник ведьмы нахмурился. Последним ему вспомнилось то, как он разминался перед частоколом. Потом что-то больно укололо в левое плечо. Затем наступила темнота.

— Сирина! Ярха! — крикнул он. — Где вы?

Нет ответа. Дарен запустил ладонь под рубаху. Левую руку, часть груди и шеи он не ощутил. Дотрагиваясь до них, он не чувствовал своих прикосновений!

У него задрожала нижняя губа. На глазах навернулись слёзы.

Шрухх…что-то зашуршало между дубами. Там таились какие-то неясные серые тени и, судя по всему, их было немало.

Дарен медленно отступил назад. Теперь до сердца стало рукой подать. Он отчётливо ощутил спиной исходящий от него жар. Между тем твари, таившиеся в лесу, начали выходить на поляну. Ростом со взрослого мужчину, в руках они держали оружие, напоминающее серп. Никаких щитов и доспехов Дарен не заметил. Больше всего твари напоминали сгустки серого тумана, принявшего человеческую форму.

Там, где они ступали, трава опадала и покрывалась инеем. На Дарена пахнуло изрядным холодом, да так, что до костей пробрало.

«Огонь! — внезапно понял он. — Они хотят погасить Сердце!»

Откуда-то из глубин души пришло осознание. Этого допустить нельзя. Ни в коем случае. Если погаснет сердце, то и он канет во тьму. Навсегда.

В такт его мыслям артефакт за спиной пыхнул жаром, прогнав холод, поселившийся в теле Дарена.

— Стойте! — повелительно крикнул он и поднял правую руку в отвращающем жесте.