Следом два стрельца внесли сундук с приданым: Путила всё-таки позаботился, чтобы оно у Варвары было. Служилые открыли ларь. В нём лежало лоскутное одеяло, сшитое из клочков порванных в боях кафтанов.

Вскоре подоспели служки со свечами и отец Иаков – священник молодой, но уже достигший необъятной дородности. Фёдор поднёс ему чарку хлебного вина, угостил хлебом и сыром. Тот поднял серебряный крест и лениво благословил всех, кто был в избе.

«У Вари звёздочки на лбу зажглись!» – заахали гости. Это огоньки зажжённых свеч отразились в бисере, которым была усыпана её свадебная коруна.

Стрельчихи усадили молодых рядом и, держа между ними красный платок, велели прижаться друг к другу щеками. Варвара почувствовала тепло тела Дениса, а Денис – тепло Варвары. Обоим захотелось поскорее оказаться на брачном ложе, но до этого было ещё далеко.

Молодых обсыпали свежими шишечками хмеля, затем Варвару усадили на подводу. Обвешенная лисьими хвостами кляча вяло повезла невесту в церковь Покрова Пресвятой Богородицы. Денис, Фёдор, стрельцы и их жёны пошли пешком за телегой.

В притворе деревянного храма отец Иаков подвёл Дениса к Варваре, трижды благословил новобрачных и дал им свечи. После ектении они обменялись кольцами. Их окутали сладко пахнущий дым и звуки псалма. Тучный священник, ведя молодых к центру храма, пел тонким дрожащим голосом: «Жена твоя, яко лоза, плодовита в странах дому твоего…».

Перед аналоем поп Иаков взял молодых за руки, помазал им губы мёдом и спросил, имеет ли раб божий Дионисий произволение, благое и непринуждённое, взять себе в жёны рабу Божию Варвару. Денис, не колеблясь, ответил: «Имам, честный отче!» – и увидел надежду и облегчение в глазах невесты.

Когда настал черёд Варвары, она произнесла те же слова с трепетом, но тоже искренне. Денис почувствовал, что она рада супружеству, но всё же чего-то страшится.

«Небесный кузнец, скуй нам венец!» – запел отец Иаков, и на головы молодых возложили сиротские венцы без маковок, и они стали мужем и женой…

Брачное ложе приготовили за сенями, в холодной тесовой пристройке с крохотным окошком. Накануне бабы выгребли оттуда хлам, поставили по углам бочонки с зерном, оставили на одном из них шушпан, понёву и кику для Варвары, положили на пол тугие ржаные снопы, бросили поверх них старую перину…

Глава 6. Стилет у брачного ложа

Свадебный пир был в самом разгаре, когда к брачному ложу подвели молодых. Сваха сняла коруну с головы Варвары. Льняные локоны обтекли лицо новобрачной, и оно на вид удлинилось: щёки перестали выглядеть пухлыми. «Какая же пригожая у меня супруга!» – порадовался Денис.

Фёдор обошёл ложе с иконой, ударил по нему кнутом, чтобы прогнать чертей, и молодые остались наедине. Варвара с опаской посмотрела на Дениса и прошептала:

– Говорят, ты храбрый. Много татар убил. Не люблю татар.

– Всего трёх.

– Трёх? Неужто мало? Люблю храбрых. Уважаю храбрых.

– Ежели уважаешь, стяни с меня опарки.

Варвара покрылась мурашками, когда снимала с ног мужа сапожки: в одном из них она увидела кожаный мешочек с серебряными монетами, листьями подорожника и крохотным ножичком.

– Это зачем, Денясь? – спросила она.

– Так заведено. Возьми серебро. Потратишь на украшения и сласти.

– Если смерть, зачем сласти?

– Какая ещё смерть? – испугался Денис. – Ты что, больна?

– Нет. Убиваешь?

Денис в недоумении пожал плечами. Он не сразу вспомнил, что мокшане, говоря по-русски, путают настоящее и будущее время.

– Меня убиваешь? – вновь спросила Варвара.

– С чего ты взяла?

– Нож зачем? Нож зачем? – затряслась она. – Да, убиваешь! Если… если…

Варвара напряглась, но так и не вспомнила нужных слов и сказала по-мокшански:

– Мон стирьксшинц юмафтонь.

– Ты не чиста в девстве? – догадался Денис. – Невинность потеряла?

Она кивнула и повторила вопрос:

– Не убиваешь? Значит, позоришь!

– С чего ты решила?

– У вас презирают, ежели не чиста в девстве. Это у вас позор. Не как у нас.

Денис обнял жену. Волны мелкой дрожи шли по её телу. Он прижал её к себе, чтобы успокоить:

– Не трясись! Я ещё у Быкова догадался, что ты не целка… но я и такой тебе рад.

Они долго сидели в обнимку. Денис чувствовал, как ослабевает дрожь в теле Варвары, как в ней просыпается желание. Наконец, она встала, стянула с себя ночную сорочку.

Денис в недоумении посмотрел на жену:

– Ты чего это?

Варвара растерялась.

– Чего не так, Денясь?

– Почто срачицу сняла?

Она в замешательстве застыла перед мужем. Он же любовался её ладным телом, обрызганным зайчиками вечернего солнца, лучи которого пробивались сквозь щели в тесовых стенах…