Самый быстрый путь до квартиры занимал около двух часов. Сначала на метро до «Комсомольской». Потом от Ярославского вокзала до Мытищ электричкой – минимум полчаса. Затем долго ждала на привокзальной площади заблудившийся автобус и тряслась до конечной остановки.

Строгая тётя возмущалась из-за поздних возвращений.

Наконец, ультимативно потребовала:

– Как хочешь, Лера: я ни слова не говорю, если с работы приезжаешь в двенадцать ночи. Работа есть работа. Но таскаться неизвестно где в выходные и являться в половине первого я запрещаю! С сегодняшнего дня чтобы как штык дома была не позже восьми часов. И точка!

Лера попытала взбрыкнуть и возразить, но грустно шмыгнула носом и благоразумно примолкла после грозного предупреждения:

– А вот спорить со мной не надо. Не нравится – доказывай свои права у родителей.

Ограничение оказалось крайне неудобным. Приходилось прерывать зарождающееся веселье в самый разгар – часов в шесть. И поворачивать обратно, дабы не нарваться на справедливое замечание.

Поэтому, когда непривередливый дядя, живущий напротив платформы Дегунино, в очередной раз предложил жить у него, Лера перебралась с величайшей радостью.

Тем более служебная квартира новой подруги находилась на следующей остановке электрички – Бескудниково.

И до их сберкассы в Ховрино – на автобусе без пересадок около десяти минут.

Дядька сутками пропадал то на работе, то на рыбалке, порой бродил в Подмосковных лесах, собирая грибы, а иногда обитал где-то у своих подруг. А Лера же с двенадцатичасовыми сменами уходила рано утром и возвращалась к ночи.

Поэтому, хоть комнатка была и маленькой, они замечательно сосуществовали, редко пересекались и не мешали друг другу.

А ещё ей страшно нравилось, что всё жилое пространство у родственника, кроме бессчётных рыболовных принадлежностей, было заставлено множеством книг.

Они расположились повсюду: на полках, на всей поверхности буфета, сверху шифоньера, на полу, стульях, даже на спинке дивана.

А под квадратным столом, который занимал чуть ли не пятую часть площади, на туго натянутых лесках сушилась и соблазнительно ароматизировала солёная рыба. Любимейшее Леркино лакомство.

И неплохой перекус во время регулярного безденежья.

А ещё дядя привозил свежих лещей, грибы и орехи. Идеально же для неумелой транжиры?

Пока шло лето Лера вынесла раскладушку на огромную лоджию, до краёв заставленную рыбацкими снастями и толстыми связками газет, предназначенными для сдачи в макулатуру.

Протянула от розетки удлинитель, на облупленный табурет водрузила настольную лампу. Надёргала из-под столешницы вяленую рыбку и с радостью обосновалась в этом придатке к квартире.

О-о! Это было царство вседозволенности и наслаждения свободой. Диаметрально отличавшееся от порядков в родном доме.

Читать по слогам Лера научилась ещё до школы, а с первого класса уже летала по страницам бегло и запойно. Не отрывалась, пока не доходила до конца.

Родители сердились на её одержимость, разумно полагая, что это портит зрение. И ограничивали в неумеренном увлечении. Отец подкарауливал ночами и наказывал, если заставал с фонарём под одеялом, втихаря читающую очередной приключенческий роман.

Здесь же, в Бескудниково, она была предоставлена сама себе.

Полдня валялась с книжкой. До дыр грызла кончик ручки, сочиняя романтичные стишки. Заполняла дневник вычурными рисунками и юмористичными описаниями московских похождений.

Выключив свет, перед сном заворожённо смотрела в бездонное небо, подсвеченное огнями великой столицы.

Улетала в загадочную вселенную. Мироздание с миллиардами кружащихся галактик, туманностей, звёзд, планет. Пронизанное таинственными звуками, струями диковинного цвета, наполненное сверхъестественными чувствами.

И мечтала о вечной, всепоглощающей любви. Единственной, до конца жизни, до последнего вздоха.

Долгожданной. Которая вот-вот придёт и уже стоит на пороге.

Только комары ночами кусались. Зверски.

Так нескучно пролетело первое московское лето.

"Будьте осторожны со своими желаниями – они имеют свойство сбываться".

М. Булгаков

В середине июля Татьяна где-то познакомилась с интересным, вот только уж очень взрослым мужчиной. У них начался роман. После свиданий подруга мечтательно вздыхала, грезила о чём-то девичьем, томно смотрела вдаль и выглядела влюблённой.

По секрету поделилась с Лерой, что у них с Давидом Марковым – так звали нового знакомого – происходило нечто большее и грешное, чем невинные встречи.