Шрифт:
— Ладно. Ладно!
– взывает Савва, еще один одноклассник Никиты, которому не повезло попасться под горячую руку его родителя.
– Я скажу! Только отпустите. Больно!
Мужчина тут же разжимает захват. Выдыхаю от облегчения.
Потерпевший потирает травмированное ухо, а затем, встречаясь с разъяренным взглядом отца друга, начинает говорить:
— Он сказал, что ушел из дома. Взял бабок и свалил.
— Это мы и так знаем! Дальше!
– поторапливает Абрамов.
А я невольно представляю, что же будет с самим Никитой, если его отец так жестко, обращается с теми, кто, в общем-то, к исчезновению сына не имеет особого отношения.
— Сказал, что снимет квартиру. Закатит вечеринку, - продолжает Савелий.
— А вас тогда чего не позвал?
– со скепсисом уточняет Абрамов.
— А нам в десять дома надо быть, - добавляет со стороны Дима.
– Батя строгий, -хмыкает подросток, точно издеваясь.
Понимаю, что на Тимура такой явный выпад может подействовать сейчас, как красная тряпка на бешеного быка. Потому спешу оказаться рядом, подхватываю его крепкую ладонь и переплетаю наши пальцы.
Отвлекающий маневр срабатывает, и пока Абрамов обращает внимание на мои тонкие холодные пальчики, скрывающиеся между его широких, спешу задать свой вопрос, но, естественно, более мягко. Получается что-то типа игры в хорошего-плохого полицейского.
— Сав, скажите нам, где эта квартира? Тимур Александрович очень беспокоится за Никиту. И я волнуюсь.
— А вы что, его новая мать, типа?!
– хмыкает Дима.
– Потому вас из школы поперли?
Кончики моих ушей вспыхивают, и я радуюсь, что в вечернем полумраке никому этого позора не видно. Надеюсь.
— Да, мы с Тимуром Александровичем встречаемся, — мягко произношу, ловя на себе удивленный взгляд Абрамова и остальных.
– Но это пока секрет. Вы, я вижу, умеете их хранить, -
улыбаюсь, но улыбка, кажется, получается слишком натянутой. — Но мы ведь все равно найдем
Никиту рано или поздно. Лучше рано, — поясняю ученикам.
– Вы же видите, —едва заметно киваю в сторону Абрамова.
– Да не знаем мы, где квартира, - сознается вдруг Савелий.
– Мы когда идти отказались, Некит разозлился, ну и... поссорились мы короче...
— Сука!
– выдает Абрамов, и я понимаю его разочарование. А еще мне очень страшно. Ведь я понятия не имею, что ждет нас троих, когда Никита все-таки найдется.
А если он еще и деньги у отца стащил... Как бы с ним ничего плохого не случилось...
— Поехали, - Тимур плотнее стискивает мою ладонь. И теперь уже тянет за собой за руку.
— До свидания, Варвара Владимировна!
– бросают нам вслед ученики.
Я отвечаю им взаимностью, а затем, когда мы снова оказываемся в заброшенных коридорах, обращаюсь к Тимуру:
— И куда мы теперь?
— Есть одно место, — цедит он.
– Полиция называется.
Глава 31
Варвара
Мы возвращаемся в машину. Усаживаюсь на свое место, а Тимур падает на свое. Он кому-то звонит, и недовольно скрипит челюстями, когда не получает ответа.
Пристегнув ремень, тут же спешу укрыть голые ноги пиджаком. Не хочу провоцировать, Абрамова.
Что, если сейчас, в таком состоянии, у него сорвет крышу? И тогда его даже мое сопротивление не остановит?
Хотя, какое сопротивление? Я позволяю этому мужчине лапать меня. Я даю ему возможность это делать! Сама подпускаю...
— Зачем ты сказала им, что мы встречаемся?
– вдруг спрашивает Тимур.
Вопрос оказывается неожиданным, но я понимаю, почему он возникает сейчас. Боится слухов.
Сам Абрамов, и вдруг якшается с какой-то учительницей из обычной государственной школы. Это же позор на всю жизнь.
— А что нужно было сказать? — мне немного обидно, но я ведь понимаю, что никогда и ничего хорошего между нами не будет. Почему я вообще испытываю что-то подобное? Мне должно быть плевать. Скорее бы все закончилось!
– Подросткам нельзя позволять чувствовать слабость в себе.
Они часто очень жестоки и пользуются любым ее проявлением.
Не отвечает. То ли задумывается, то ли тема перестает быть ему интересной.
— Тебя ведь задело, когда Дима заговорил про строгого отца. Это камень был явно в твой огород.
И вопрос про новую маму, вижу, зацепил тоже. Вы совсем с ней не общаетесь?
Твоему сыну явно не хватает женского плеча.
— На себя намекаешь?
– с цинизмом в голосе спрашивает Абрамов.
— Что?!
– с возмущением выплевываю. Он так и не понял ничего? Или специально? —Нет! Мне отвратительно думать о том, что я буду делить свою жизнь с таким как ты!