— Ты течешь, - не без оснований заключает мужчина.

— Физиология. Слышал о таком?
– тут же нахожусь с ответом.
– Это не имеет ничего общего с моими реальными желаниями. И то, что ты лез ко мне в трусы при охране, это...
– глубоко вздыхаю, и даже закрываю глаза, вспоминая позорный инцидент.

Хмыкает. Этому уроду весело?

— Успокойся, кукла! Я не трахаю баб на двоих и, уж тем более, не позволю никому пускать слюни на то, что принадлежит мне.

— Я не принадлежу тебе!
– напоминаю. Мерзко становится. Будто все тело обмотали неприятной липкой паутиной.

— Мне принадлежит все, что я захочу, - уточняет Абрамов.
– И тебе пора бы уже принять этот факт.

— А тебе пора бы уже...
– выпаливаю, но во время осекаюсь. Не стоит так разговаривать с ним, на повышенных тонах.

— Нет, договаривай, - просит мужчина.
– Мне интересно.

Я же лишь больше зажимаюсь и, скрючившись в кресле, отворачиваюсь к окну. Наверное, в другой жизни все сложилось бы иначе. Но не здесь. Не здесь и не с ним.

— Давай, Варя, развлеки меня!

Не хочу говорить больше с ним. Вот найдем Никиту, и я попытаюсь уйти. Именно попытаюсь, потому что глупо думать, что мне удастся побег против воли Абрамова. Что бы я там не думала, он реально считает, что владеет мной. Крутит жизнью. Рвет в клочья все, что я строила долгие годы.

— У меня своя жизнь, понял?!
– все же выпаливаю.
– Такая, как я хочу. Работа, парень, ответственность, - перечисляю, все глубже осознавая, что по милости бездушного миллионера лишилась всего этого.

— Парень?!
– выдавливает из себя. — Значит, с этим чмом ты готова трахаться, а я слишком плох для тебя? Это твой потолок? Задрипанная съемная квартира и урод, не способный отвечать за свои действия?

— Потому что в жизни есть что-то большее, чем просто секс! Забота, например. Уважение. А для тебя женщина — лишь резиновая игрушка, которую можно использовать в свое удовольствие, а потом выкинуть. И пока будет так, я предпочту тебе любого, кто хоть немного будет считаться со мной.

— Ты просто наивная дура, учительница!
– заключает мужчина.
– Потому вокруг тебя одно дерьмо.

Он больше не успевает что-то добавить, потому что его тут же отвлекает входящий вызов.

— Только тебя мне не хватало! — с явным раздражением цедит Абрамов, и сбрасывает звонок.

Кажется, я замечаю на экране «Отец» прежде, чем он снова чернеет.

А потом мы паркуемся у высотного жилого дома, проехав через шлагбаум. Видно, у нас разные представления о «полиции».

Тимур выпрыгивает из тачки, ничего не сказав, а я спешу последовать его примеру. Если он вдруг решил, что я останусь ждать его здесь, то он очень сильно ошибается.

Подходим к подъезду и нажимаем номер квартиры на домофоне.

— Открывай, Беркутов!
– рявкает, точно цепной пес, Абрамов, и следом тут же слышится характерный звук.

— Тимур Александрович, чем обязан?
– лебезит невысокий пузатый мужик в халате. За его спиной прячется, по-видимому, жена.

Она запахивает полы своего одеяния плотнее и выглядит заспанной.

— У меня сын пропал! Из дома, блядь, сбежал сосунок! А ты какого-то хера не берешь трубку!

— Да я это...

— пытается оправдаться хозяин квартиры.

— Давай, полковник, в темпе! Напрягай парней! Если с Никитой что-то случится...
– угрожающе шипит Абрамов.

— Сейчас все будет!
– уверяет мужик с пузиком.
– Нина, где мой телефон?

А дальше следует череда звонков полковника, отборный мат и, наверное, вкусный чай, которым нас угощает его жена. Вот только вкуса я совсем не чувствую. Только наблюдаю за суровым выражением лица молчаливого Абрамова, за тем, как он тоже то и дело отвлекается на телефонные звонки, и зачем-то пытаюсь понять, что творится у него на душе.

А еще мусолю в голове очевидный факт: раз Тимур вот так с ноги может ворваться в дом полковника полиции, еще и среди ночи, то у меня в органах реально нет никаких шансов. Никто не станет защищать меня от него - учительницу без рода и племени. В лучшем случае, просто пошлют. А в худшем - еще повесят что-нибудь до кучи, чтобы неповадно было «клеветать» на таких важных и серьезных людей.

— Кажется, нашли, - точно запыхавшись сообщает полковник, залетая в кухню.

Глава 32