Находясь на грани между тьмой обморочного – беспамятства и безумия, все же осознал, увиденное боковым зрением, как Nэин подскочила к нему, схватив его за свободную левую руку. И держась одной рукой за его руку, припав на колено, другой рукой вонзаясь с силой пальцами, врылась в землю.

Адуи почувствовал как сжигающий, распирающий его, колющий жар, стал сначала тонкой струйкой, а потом потоком вытекать через левую руку в руку Nэин и, кажется, проходя через нее уходить через другую ее руку в землю. Мгновения, превратившиеся в вечность, боль и жар бурным потоком неслись через него. Судорога немного отпустила, и он смог чуть выпрямится и взглянуть на Рациоплазмера. Он заметно потускнел, стал еще прозрачней, его лжечеловеческое лицо было искажено, как от жуткой боли, а рот разинут в беззвучном крике.

Спустя где – то пару секунд Рациоплазмер стал деформироваться: сжиматься все уменьшающийся комок. Сжавшись до размеров яблока монстр, ослепительной вспышкой, сверкнув на острие меча, исчез. Тут же погасла боль, ушел жар, отпустила судорога, но так же его покинули и силы, он осел, как осыпался на землю, распластавшись на ней. Перед глазами плыли цветные круги и линии, сквозь эту цветную геометрическую пелену, он разглядел, что и Nэин, как подкошенная упала на землю во влажную траву. Еще видел он, как у самого его лица, капелька дождевой воды, скатившись по изгибу листочка пырея и повиснув на долю секунды, на кончике листа, сорвалась вниз к матушке земле.

Собравшись с последними каплями сил, Адуи поднялся но, не устоял, повалившись, опрокинулся на спину, потеряв сознание.

__________________

_____________________________

____________________

Мрак медленно рассеивался, сначала появился свет изгоняющий тьму, потом появились цвета окружающего мира, Адуи облегченно вздохнул.

Когда он пришел в себя, понял что ослеп. Он открывал и закрывал глаза, но нечего не менялось. Он был во тьме. В испуге хотел позвать Nэин, но не смог, язык не слушался. В прочем к величайшему ужасу Адуи, все его тело отнялось, и он не мог пошевелиться совершенно. Единственно, что он ощущал, это сильнейшую головную боль.

Если это смерть, и он умер, почему так болит голова? И где он? Что с ним? Отчаянье накрыло его с головой как одеялом. И просто смерть, без какого либо потом и бытия за чертой, стала желанна. Когда инстинкт самосохранения не выдерживает критики, условий и событий захвативших живущего.

Он был и не был.

Но потом, через неопределенное им время, к радости Адуи, зрение вернулось. С возращением зрения, родилась надежда, что так же возвратится к нему и все прочее утерянное им после встречи с Рациоплазмером.

Не имея возможности двигаться, Адуи буравил взглядом, часть неба, что он мог видеть. Он не знал сколько, он так лежит, сложно было, и определить примерное время, солнца было не видать, небо по-прежнему было пасмурно, но было оно светлое, а значит ночь, еще далека.

Адуи мучило: – что же с Nэин? Где она? Так же как и он лежит, где – то рядом парализованная или же нет?

Как – то не сразу осознал то, что снова мог слышать, мир звуков спокойно и ненавязчиво снова наполнил его жизнь. Напряг слух, но слышал лишь шелест листвы и где – то неподалеку вскричал ястреб.

Вдруг резко накатил приступ безумной боли, на миг показалось, что сейчас его голова, треснет как глиняный кувшин, что забыли по зиме на морозе, полным воды, на ночь, а поутру остается от него только горка черепков, да льдина в форме кувшина. Так и череп его, сейчас лопнет и останется только затвердевшая боль.

Адуи в голос застонал. Даже через боль, он смог обрадоваться и как только боль чуть утихла, вознес краткую молитву благодарности Дуару, – Благодарю тебя Великий Дуар, да прибудет царствие твое, во вселенной и в сфере.

Способность говорить возвратилась, и боль, терзавшая его голову утихая, стала не столь мучительна.

– Nэин, – тихо и неуверенно позвал Адуи.

И чуть громче: – Nэин, ты тут?

Ответа не последовало.

– Nэин! – вскричал Адуи, что было сил.

Но по-прежнему ответом, была тишина.

Не зная точно почему, Адуи понял, что у него получится и он, собравшись с силами и мыслями, невероятным усилием воли, заставил свое тело хоть немного подчиниться ему. Впервые так остро ощутив, что он не есть вот это тело, что он нечто иное содержащееся в этом биологическом механизме. Он сумел повернуть набок голову в сторону, где в последний раз видел Nэин.

Nэин по – прежнему, лежала там на земле. Черты ее лица болезненно заострились, она была очень бледна. Сердце Адуи екнуло, – вдруг Nэин умерла. Всмотрелся до рези в глазах и если бы мог, то радостно захлопал в ладоши, когда разглядел, что хоть едва уловимо, но грудь Nэин мерно вздымается и опускается. Она дышит, значит жива. Так и лежал, вглядываясь в лицо Nэин, как вдруг она со стоном боли вздохнула и открыла глаза.

– Nэин, – позвал Адуи.

– Что? – слабым и тихим голосом ответила Nэин.