— Рад, что тебе нравятся. Это органические манго. Пока ты ешь, я задам пару вопросов, хорошо?

— А если я откажусь?

— Больше фруктов не получишь.

— Спрашивай.

— Как там Роберт?

— Откуда мне знать?

— То есть ты его ещё не нашёл?

— Нет. Обыскал всё второе отделение и нигде его не обнаружил. Кроме того, я был сильно занят…

— Занят? Чем же?

— Чтением писем, общением с другими пациентами, размышлениями. Помнишь, каково это — размышлять? Ты тоже так делал, когда был маленьким.

— И Роб не появлялся с тех пор?

— Нет, сэр [50] . Может, он где-то в другом отделении?

— Очень важно, чтобы мы с ним поговорили, прот.

— Зачем? Пишешь новую книгу?

Я сделал вид, что этого не слышал.

— Только дай знать, если встретишь его. Или сообщи Жизель.

— Без разницы, — проворчал прот, высасывая мякоть из косточки. По его бороде стекал сок манго.

— Хорошо.

Не в силах больше терпеть, я вынул коробку с салфетками и протянул проту. Он вытер лицо, как мне показалось, из вежливости, а затем бросил салфетку на пол и уселся в кресло.

Я раздражённо сказал:

— Прот, ты такой же капэксианец, как и я! Как тебе пришла в голову такая абсурдная идея?

Он отрицательно покачал головой.

— Что нужно для того, чтобы вы, люди, узрели истину?

— Всего одна вещь: истина должна быть правдоподобной.

— А, помню. Если вы во что-то верите — значит, это правда, так?

— Можно сказать и так.

— Мои познания о ГАЛАКТИКЕ вас не убедили.

— Наши компьютеры знали всё, что ты говорил.

— Не всё.

Внезапно он наклонился ко мне и спросил:

— Что бы убедило тебя в том, что я прилетел с КА-ПЭКС?

Прот явно желал сыграть в эту игру, как ребёнок, привлечённый новым набором шахмат.

Я подумал об эксперименте в аудитории, но пока не стал про него говорить, поскольку ещё не договорился ни с одним из коллег.

— У тебя есть фотографии твоей родной планеты?

— А у тебя есть фотографии Джорджа Вашинтона? [51]

— Нет, но у нас есть его портреты, письма, свидетельства современников. А у тебя есть подобные доказательства?

Прот посмотрел на меня боком.

— Я видел изображения драконов и единорогов. Письма могут быть подделкой. И мы оба знаем, как надёжны «свидетельства очевидцев», не так ли, джин?

— У нас есть военная форма Вашингтона, его парики и даже зубы. Какие осязаемые доказательства существования Ка-Пэкс есть у тебя?

Я откинулся в кресле с самодовольной усмешкой, похожей на улыбку прота.

— Какие доказательства существования богов есть у вас?

Я раздражённо выкрикнул:

— Это совсем другое!

— В самом деле?

— Ну, есть Библия. Хотя ты вряд ли примешь это за доказательство.

— А кто примет? Ваши библии написаны не богами, джино. Они были написаны людьми. Вы живёте по правилам, установленным тысячи лет назад. Вам нужно как минимум раз в столетие пересматривать эти правила. Что, если авторы ошибались в самом начале?

— Хорошо. Я могу согласиться с тем, что, возможно, Бог не писал Библии. И даже согласиться с тем, что, возможно, нет никаких богов. Но только если ты признаешь, что КА-ПЭКС тоже, возможно, никогда не существовал.

— Есть одно «но»…

— Какое?

— Я там был!

— То есть ты просишь меня принять существование КА-ПЭКС на веру?

Он не пропустил ни одного удара.

— Не совсем. Ты можешь попасть туда вместе со мной, если захочешь. Посмотреть своими глазами. У меня ещё есть пара свободных мест.

Не было правильного ответа на столь абсурдное предложение. Но я задумался, не была ли религия более важной частью в дилемме Роберта, чем я предполагал ранее? Я решил это выяснить.

— Многие религии говорят нам, что если у нас есть достаточно веры, то мы окажемся на небесах.

— Религии — не вопрос веры, а результат внушения.

— Это не доказывает, что они ошибаются. Ложные или нет, если религии помогают нам чувствовать себя лучше…

— Они и впрямь кажутся благотворными, не правда ли, мой алогичный друг? На самом деле религии — одни из самых опасных заблуждений.

— Заблуждений?

— Религии предлагают готовые решения. Они избавляют вас от ответственности за собственные действия.

Но мы определённо нуждаемся в своего рода этической основе. Какими мотивами стали бы руководствоваться люди без законов морали?