Я нервничала, отправляясь к Дзюн. Вдруг вспомнилось, как господин просил не искать одобрения её матери, намекая, что мне его никогда не получить. Я теребила ворот шёлковой рубашки, серьёзно раздумывая над тем, а не сказаться ли мне больной? Однако, вспомнив, с какой надеждой Дзюн смотрела на меня, я пошла.

Увы, на ужине присутствовали не только Хасели, но и Райя. Холодная красавица, нарядившаяся в изысканное тёмное платье и собравшая волосы в высокую причёску, едва меня завидев, не забыла упомянуть, что мне среди них не место.

Дзюн беззвучно извинилась передо мной за её присутствие. Глядя на Райю и Дзюн я понимала, что Рис была права. Пусть это просто ужин, каждая из них оделась как на светский вечер. Дзюн, например, предстала в светлом платье, вышитом бусинами и золотыми нитями. Её волосы, заплетённые в косы, были закручены на основаниях, украшенных росписью рогов. Однако, несмотря на красоту и элегантность двух дев, настоящей хозяйкой ужина выглядела мать Дзюн.

Госпожа Хасели вошла в комнату последней, словно вплыла, такими плавными казались её движения. Строгая не только лицом, но и закрытыми, приталенными одеждами с длинными расклешенными рукавами, она, будучи не самой высокой, умудрялась смотреть на нас сверху вниз.

— Матушка, — присела, склонив голову, Дзюн.

— Госпожа Хасели, — склонилась Райя.

Присела, слегка наклонившись, и я, встречая явно могущественную женщину.

— Это Сагамия Летта, госпожа, — Райя успела представить меня раньше, нежели мы с Дзюн. — Ученица Сагамии Коэна, а с некоторых пор, как уже многим известно, её обучает, — она выделила последнее слово непонятными мне интонациями, — и сам Его Величество, император.

Пусть слова, произнесённые девой, звучали сдержанно, все мы уловили намёк на особенности обучения.

— С ведьмой я уже познакомилась на охоте, — повелительно сообщила госпожа Хасели.

Приободрившись, я улыбнулась.

— Летта, верно? — женщина пристально разглядывала моё лицо. — Вы показали свои намерения уже там, без капли стеснения напросившись в самую желанную постель любой девы Саада.

Моя улыбка дрогнула. Дзюн умоляюще уставилась на меня, словно прося ничего не отвечать.

— О, вы, безусловно, правы, — довольно поддакнула Райя.

— И у меня получилось, — чуть ли не сквозь зубы сказала я, в упор глядя на Райю. — Причём я прекрасно удерживаюсь в обеих постелях, — и для пущего эффекта я сделала вид, что поправляю причёску.

На самом же деле демонстрировала всем желающим печать помолвки, указывающую на мою связь как с правящей семьёй, так и с семьёй Сагамия. Не только светским девам позволено унижать других, решила я. Мне тоже можно ставить их на место.

— Давайте приступим, — вмешалась Дзюн, возвращая всех к тому, зачем мы, якобы собрались. — Первые блюда уже принесли.

Госпожа Хасели уселась на место хозяйки ужина, а Райя, словно верная прислужница, опустилась возле неё. Она предлагала госпоже блюда и ухаживала за ней, попутно нахваливая и всячески проявляя своё восхищение женщиной. Дзюн села возле меня и склонилась, чтобы прошептать:

— Прости за это.

— Порядок, — кивнула я, делая вид, что увлечена едой.

— Дзюн, — строго произнесла её мать. — Ты села слишком далеко. Не подобающе твоему статусу.

— Ну что вы, Дзюн скоро тоже войдёт в семью Рюгамине, как и я, — лучезарно улыбнулась я, но голос сквозил холодом.

Внутри же я ощущала, как разгоралось пламя, больше почти не сдерживаемое печатями, и оттого не всегда управляемое.

Госпожа Хасели некоторое время разглядывала меня, отстукивая когтистым пальцем по краю стола в ожидании, когда её дочь пересядет. Дзюн заёрзала.

— Всё верно, — поддакнула Райя. — Дзюн благовоспитанная дева, ей не место со шлюхами.

— Дзюн, — властно позвала её мать.

Я ощущала, как шипит огонь, наполняя мою грудь. Ощущала жар, быстро распространяющийся по телу в поисках выхода. Шёпотом попросив прощения, Дзюн пересела. Райя победно хмыкнула.

— Есть одна маленькая разница между вами и моей дочерью, — медленно начала госпожа Хасели. — Вы, конечно, не шлюха.

— Но я безродна? — дышала я намеренно глубоко, пока ещё держа огонь в своей власти.

— Мою дочь выбрали в жёны принцу по статусу, это так, но я не о том. Рёмине сорок. Он совсем юн и потому ненасытен. Однако Дзюн воспитывали так, что у любого юноши, неважно, принц он или нет, не останется шанса не влюбиться в неё, едва узнает получше. Вы же… Я слышала, что печать на вас оказалась случайно. Я в это, конечно, не верю. Такую печать случайно не поставить. Значит, — госпожа Хасели покачивала в руке бокал, наполненный вишнёвым вином, — вы ровно такая, как и любая ведьма. Ищите того, кто посильнее. Найдя Сагамию, привязали его к себе, но при первой же возможности перекинулись на более привлекательного спутника. Увы, незавершённая печать, вместо того, чтобы отказаться от такого выгодного жениха, как Сагамия, всего-то добавила вам второго. И кто вы, Летта, без этой чудесной печати? Обратили бы вы на себя внимание хоть одного из них, не умей вы привязывать мужчин к себе подобным способом? Я лишь удивлена, что сила огня оказалась сильнее способностей Сагамии Коэна. Иначе бы, — госпожа сделала медленный глоток, — он давно от вас освободился.