Так они продолжали двигаться на юг, пока не услышали крик с верхушки мачты:

– Корабль по правому борту, супруга корабля!

– Хранитель палубы, – сказала Миас, – поднимись на главный позвонок и расскажи мне, что ты видишь.

Джорон карабкался вверх по веревкам, стараясь соблюдать максимальную осторожность, чувствуя, как ветер подхватывает его волосы и бросает ему в лицо. Как же замечательно, несмотря на все опасности, оказаться так высоко! Он не раз поднимался на такелаж на лодке отца, но это не шло ни в какое сравнение с высотой позвонков корабля флота. Отсюда Джорон видел слабую кривизну воды на горизонте. По правому борту «Дитя приливов» заметил плещущиеся на ветру синие флаги и корабли, которые искала Миас, пару черных двухреберных, совсем маленький по сравнению с четырехреберным кораблем «Дитя приливов». На них не было больших дуголуков, потому что они не могли выдержать такой нагрузки или отдачи после выстрелов, но вдоль бортов стояло от четырех до шести малых, столь же опасных, если грамотно их использовать. Двухреберные корабли были довольно быстрыми, хорошо приспособленными для коротких атак с последующим отступлением, в то время как более крупные, вроде «Дитя приливов», несколько более медленные и тяжелые, могли причинить врагу серьезный урон.

– Что ты видишь? – крикнула Миас.

Джорон посмотрел вниз. Команда превратилась в скопление точек, а палуба стала пятном размером со ступню. Она двигалась, и позвонок, к которому Джорон прижимался, раскачивался. Корабль и люди казались такими маленькими в огромной пустоте океана, и у Джорона появилось ощущение, будто он почти прекратил свое существование. Иными словами, если он упадет на палубу и переломает кости, а его мышцы превратятся в кровавое месиво, для мира не будет никакой разницы. И тут он услышал глухую, так хорошо знакомую песнь ветра, которая всегда была с ним, и момент прошел. Находившийся выше него наблюдатель взглянула на него, ожидая, когда он заговорит, ее смутило молчание хранителя палубы, и она не знала, следует ли ей ответить супруге корабля вместо него.

– Пара двухреберных кораблей, супруга корабля, – прокричал Джорон. – Движутся на юг один за другим. – Он прищурился, глядя на Глаз Скирит. – Меняют курс, супруга корабля, должно быть, заметили нас и теперь направляются в нашу сторону.

– Хорошо, Твайнер, слезай оттуда, – велела ему Миас.

Джорон осторожно спустился на палубу. Путь вниз оказался более трудным, ему приходилось на ощупь искать опоры для ног и постоянно помнить о том, что он может упасть. Его ноги неохотно находили новые места на рангоуте, а когда наконец коснулись сланца, Миас оказалась рядом, и ему пришлось спрятать руки за спину, чтобы скрыть дрожь.

– Мы ждем друзей, хранитель палубы, – сказала она, – но всегда полезно подготовиться к худшему. Предупреди команду.

– Боевая тревога! – крикнул Джорон, и с нижней палубы наверх начали подниматься люди.

Меванс принес барабан и принялся в него бить, а стоявший рядом с ним печальный Серьезный Муффаз, мать палубы, снова и снова повторял команду Джорона:

– Боевая тревога! Готовим корабль к бою!

Все пришло в движение.

Снизу донесся стук – подмастерья костей опускали щиты. Женщины и мужчины сновали назад и вперед по такелажу, устанавливали крылья, приносили с нижней палубы болты для больших дуголуков. На поручни корабля набрасывали сети, чтобы собирать обломки костей после попадания вражеских снарядов и помешать членам команды выпасть за борт, если маневры корабля для кого-то окажутся неожиданными. На сланец насыпали песок, чтобы никто не поскользнулся. Кроме того, ведра с песком поставили вдоль палубы на случай пожара, чтобы потушить костеогонь, как только загорится костеклей, – единственный способ с ним справиться.

Джорон оказался на приподнятой площадке возле клюва корабля. Под ним вспенивали воду разинувшие пасти клювозмеи, и вид уродливых злобных существ подбодрил Джорона.

– Теперь семь, супруга корабля, – крикнул он. – Мы движемся быстрее.

– Тяните сильнее, дети мои!

Джорон обернулся и увидел, что Динил наблюдает за группой детей палубы, которые накрывали мокрым от морской воды щитом из плотно сплетенного вариска главный люк, ведущий в трюм. На позвонках остались лишь главные крылья. По палубе бежала Фарис, державшая в руках две клетки с верещащими кивелли, и хотя казалось, будто разразился хаос, женщины и мужчины метались по кораблю, Удачливая Миас наблюдала, как сыплется песок в часах, с легкой улыбкой на губах.

На самом деле она великолепно управляла этим кажущимся хаосом, тщательно отработанным за проведенную в море неделю. Она подошла к поручням, поднесла к глазам подзорную трубу и посмотрела вперед.

– К лукам, моя команда, – крикнула она. – Люки нижней палубы оставить закрытыми, луки пока можно не тревожить. Я не думаю, что нам придется стрелять, но следует быть готовыми ко всему. Куглин! – позвала она, и человек Каханни, чье лицо все еще было зеленым от проклятий Старухи, пошатываясь, шагнул к ней. – На всякий случай, вооружи своих людей.

Куглин бросил на нее злобный взгляд, но проклятие Старухи ослабило его волю, он отвернулся и приказал своим людям взяться за оружие.

После чего Миас отдала команду сложить паруса, и Джорон вдруг подумал, что их черный корабль теперь почти не отличается от корабля флота. О, конечно, команды выполнялись не так быстро и аккуратно, во всяком случае, пока. И все же он испытал прилив гордости, что является частью изменений на сланце палубы, от полной неряшливости к порядку, и чуть глубже надвинул свою однохвостую шляпу.

Корабль медленно останавливался, и море вокруг стало похожим на стекло, словно оно устало, выполнив задачу и доставив «Дитя приливов» на место встречи. Два двухреберных корабля замерли на расстоянии в пятьдесят корпусов от них, и спокойная вода едва слышно плескалась об их черные борта. Миас наблюдала за тем, как «Дитя приливов» остановился, и вниз пополз стоп-камень. После этого корабль надежно застыл на месте.

Она оглядела своих людей и кивнула.

– Меванс, собери команду для флюк-лодки, мы поплывем к тому кораблю, что больше, – сказала Миас.