— Но моя мама не присягала тебе на крови…

— Твоя мама… Да. Она не присягала. Ей силу я подарил просто так.

— Почему?

— Она мне понравилась, возможно, даже влюбился в нее. Почему ты так на меня смотришь? Я не могу любить?

— Вполне можешь, — быстро приняла я равнодушный вид. — Но давай дальше.

— Давай… О твоей маме мы еще поговорим. Всех моих последователей связывает одно заклинание верности, но силу они сами брать просто так не могут. Я же спокойно напитываю всех магией и спокойно ею пользуюсь. Ее объем уже практически равен по силе искре…

— Но не полностью….

— Буквально сейчас мои последователи напитывают сосуды недостающим количеством. К зениту у меня будет магия соразмерная с магией одной искры.

— Но тебе нужна и вторая?

— Да, как и Ридерику.

— Но Ридерик хочет вернуть к жизни своих родителей. У него, в отличие от тебя, вполне благие цели.

— Это все зависит от того, как смотреть на происходящее.

— Нет, Анджел. Все зависит от конечного результата и того, как ты этого добился. После заклинания Рида никто не пострадает, а после твоего погибнет не одна сотня магов и обычных людей, которые не захотят присягнуть к новому порядку…

— Ни одно мироустройство не наступает без жертв, дитя.

— Это как посмотреть…

— Так, достаточно разговоров. У нас мало времени, а нужно еще тебя подготовить.

— Ридерик не позволит тебе достичь цели.

— Уверен, что он уже не проблема. За четыре дня он даже на шаг не приблизился к тебе, как и твой фамильяр или декан… Кто там тебе еще помогал.

— Добро всегда побеждает, Анджел. Может, я и умру, но тебе не победить. Клянусь.

— Хватит пустых разговоров.

Через секунду я оказалась закована в путы, посреди странной пентаграммы. Осмотревшись, поняла, что сейчас я нахожусь в подвале академии в тренировочном зале. Ридерик был прав, все должно случиться именно здесь…

— И что мне теперь делать? Просто стоять здесь и так готовится к пробуждению искры? Серьезно? Если вы что и простимулируете, так только вероятность моей смерти от скуки! — рядом со мной не было никого. Что задумали Ласания и де Фон?

— Нет, конечно, — эхом отозвался голос Анджела, после чего на двух моих руках появились глубокие порезы.

— Ай! — хотелось машинально схватиться за больные места, но мои руки были скованны. — Вы что творите?!

— Готовимся, — мерзкий смех Ласании наполнил стены подвального зала для тренировок.

— Трусы! — проорала я в пустоту, наблюдая, как капельки крови стекают по моим запястьям и падают на землю. Тонкой струйкой они впитывались в пентаграмму, которая с магическим потоком разносила мою кровь по всему рисунку.

Когда я начала уже паниковать, что из меня выйдет вся кровь еще до того, как наступит разгар древнего праздника, чужие магические потоки залечили мои раны. Они были яркого красного цвета с вкраплениями черных нитей. Это была магия де Фона.

— Я смотрю, — передо мной появился маг, — Ридерик хорошо вбил тебе в голову, что нельзя пользоваться своей магией. Пользуйся, девочка. Вдруг — это единственный шанс сохранить свою жизнь.

— Нет! — закричала я и начала дергать оковы, надеясь, что те смогут отпустить меня. — Это нужно тебе! Искра, которую невозможно контролировать, несет темноту, пробуждает зло в душе носителя…

— Или его истинную сущность?

— Что? Я не темный маг!

— Или ты просто не хочешь признаться себе в том, кем ты являешься на самом деле?

— Я не черный маг! — я надрывалась, ужасаясь даже одного предположения о том, что могу потеряться во тьме.

— Да? А вот я видел, как ты поступила с бедной библиотекаршей.

— Это случайность, просто случайность! Искра прорвалась наружу, я не смогла совладать с ней, — по щекам потекли слезы.

— Или прорвалась твоя сущность, Изабелла?

— Нет! Нет, я не такая, как вы, не такая, — я упала на колени и начала убиваться в рыданиях.

— Быть такими, как мы, не плохо, — рядом со мной присел маг и протер слезы своим платком. — Плохо, когда ты отрицаешь свою истинную сущность. Признай! Признай свое предназначение! А мы сможем тогда удержать магию. Вы же обсуждали вариант разделения твоего потока? Я и мои последователи смогут принять его. А такие помощники, как ты, всегда нужны мне. Да и Марго… Я обещал ей, что сделаю все, чтобы спасти тебя.

— Я не такая, — повторяла я одну и ту же фразу, как заведенная.

— Такая! Изабелла, ты такая! Но это замечательно! Позволь себе быть собой. Не будет ограничений, не будет тех, кто осуждает тебя, боится. Все в новом магическом мире будут равны. Просто мы будем держать эту силу, чтобы не нарушалась гармония.

— Нельзя, — я плакала навзрыд. — Я должна держаться до конца. Я хорошая.

— Обещаю тебе, если ты поймешь, кто ты, все те, кто дорог тебе, останутся жить. Но нам придется лишить их магии, чтобы не было угрозы новому миропорядку.