Шрифт:
— В шпионской среде кого-нибудь непременно должны кокнуть, но сейчас не тот случай, Прийдик. Вы доверили этой госпоже нечто большее, чем свое имя.
— И тем не менее! — взвизгнул Яласто. — Я расцениваю вашу бестактность как провокацию. Я сообщу шефу…
— Сначала я сообщу шефу, — оборвал его Йыги, — что инструкции в отношении меня не выполняются. Вы уже месяц должны были информацию о лесных братьях передавать не только по своим каналам, но и мне. Полагаю, шифровка из Лондона насчет меня у вашей мадам уже лежит. Могу я, наконец, связаться с нею?
— Нет. Не можете.
— Ладно, — вздохнул Ивар. — Черт с вами! Как вас там… Диск, или Ромб, или Овал. Я вам помогу в Выру, но и вы соблюдайте выработанный статус.
Он пошел к двери, щелкнул ключом, обернулся:
— И не тряситесь, как ведьма на помеле. Мне говорили о кадрах старика Канариса нечто другое.
И на лице его заиграла солнечная улыбка.
Поздним вечером каждый из них занялся своей перепиской. Яласто просил некую Тесьму сообщить, какие возможности в отношении питания Улыбки имеются у английской кухни (у английской спецслужбы). Альвине Лауба передала для своего братца Мати, что ее бухгалтер, «несмотря на свои годы, здорово метает д и с к». Улыбка выразил эту же мысль Дедушке, немного в другой форме: «не терплю крошечной сцены — мне на ней так же трудно выступать, как если бы Вы заставили бухгалтера сельской кооперации считать на д и с к е». И попросил оценить фанатизм Племянницы петроградца, «хотя она делится воспоминаниями о дяде в несколько игровой манере».
— А теперь я твой, Бен, — сказал он себе со смешком, — и легко настрочил:
«Привет, Бен. Интересуешься моими путевыми впечатлениями? Здешние знакомые режиссеры выступают в поддержку мира, а ставят в Театре юного зрителя по повести Гайдара «Тимур и его команда» — спектакль о военных маневрах, по повести Катаева «Сын полка» — спектакль, перекладывающий на плечи детей тяжесть боев с солдатами рейха».
Генерал Кумм чувствовал себя прескверно, долго не мог унять кашель, а потом это сообщение от Альвине Лауба. Она перечеркнула все планы на день, пришлось отменить поездку в уезд.
Выступали участники двух последних операций — министр хотел выслушать всех. Анвельт сказал: «Гоняться за щукой, а схватить плотву — доблесть невелика». Мюри: «А усилия наших добровольных помощников? Взяв Яласто, мы бы лишились и их тоже». Грибов: «Диск не подозревает, что он под колпаком. Иначе бы учительница не добралась до хутора». Пастельняк: «Товарищи абсолютно правы. И учтите другое: насколько легче нам будет сражаться за юго-восток Эстонии, зная агента инорезидентуры с точным адресом».
Все ожидали решения Кумма. А он думал о том, кому лучше поручить посоветовать Альвине Лауба с меньшей активностью доказывать свои симпатии к прошлому, не «пережимать», не «переигрывать».
Кумм вдруг спросил:
— Так откуда же пошел псевдоним «Диск»?
Мялло и Мюри переглянулись, Пауль поднялся:
— Разрешите, товарищ генерал? Капитан Мялло и я полагаем, что свою кличку Прийдик Яласто — он же при буржуазном правительстве некий Суве, владелец игорного дома и рулетки в Таллинне — взял в память о рулетке: диск это, иначе говоря, вращающийся круг, по которому прыгает шарик.
Все ожидали решения Кумма…
— Вам их стеречь, резидентов, — заключил генерал, — значит, быть по-вашему. Нам пора в Выру, товарищи.
Часть вторая
УЗНАЮТ ЛИ О ПОДВИГЕ ПОТОМКИ?
Рокировка в длинную сторону
Эльмар и Пауль объездили поселки Ряпина, Вериора, Леэви в поисках какой-нибудь «зацепки» для выхода на банду Яана Роотса, но пока все их усилия были тщетны. Налеты банды в этой местности были не частыми, но довольно болезненными для хуторов и колхозов.
Главари банды, чтобы сбить с толку преследователей, перебирались с нею из уезда в уезд. За ночь люди Роотса были способны проделать шестьдесят-семьдесят километров. Когда Кумм доложил в секретариате ЦК, что еще двое суток назад банда растерзала председателя колхоза в Ряпина, а нынешним утром ограбила магазин в Антсла, задушив сторожа, — один из секретарей в сердцах заметил: «Да примите вы в народную защиту спортсменов — уж они-то обгонят этих убийц!»
К Яану Роотсу уже давно потянулись алчные взоры иностранных разведок, эта банда стала разменной монетой в переговорах эстонских националистов, бежавших в Скандинавию, с Западом.
И, наконец, на пресс-папье, лежавшем на столе скромного бухгалтера банка Прийдика Яласто, сохранился зеркальный отпечаток со словами «Десятый Зеленый». А чекисты хорошо Помнили, что молодой авантюрист, повеса и политический Шарлатан Яан Роотс получил первую эсэсовскую выучку в «Десятом Зеленом батальоне», который еще в сорок четвертом сколотили из сынков кулаков и националистов Выруского уезда двое нацистских офицеров.
…После ликвидации банд Пресса и Вяэрси, возвращения из леса на свои хутора большой группы крестьян и выхода чекистов на долгожданного Диска наступило странное затишье. Но Пауль считал, что в один прекрасный день все версии сотрудников отдела «заиграют», и преследование врагов республики можно будет перевести в стадию оцепления. Во всяком случае пока что версии подкреплялись оперативными мероприятиями. Велось наблюдение за действиями Яласто-Диска. Успешно внедрялась в среду вражеской агентуры Альвине Лауба. Продолжались поиски людей, учинивших мучительный допрос учительнице. Версии, резервы, домыслы…