— Что стряслось, миледи? — о, это госпожа Эдит, врачевательница.

Вчера я вообще забыла, что надо бы проверить — как там её разместили, она очень полезна всем нам, и вообще человек хороший.

— Да нет, ничего, госпожа Эдит, — вздохнула я, — всё перемелется, наверное. Вас устроили?

— Много ли мне нужно? — рассмеялась она.

— Да всем что-то нужно, поесть-поспать — первым делом, — пожала я плечами.

— Всё хорошо, миледи. Хотели уже вас будить и спрашивать — когда завтрак подавать.

— Да вот там что-то во дворе происходит, как перестанет происходить — так и позавтракаем, — сказала я и пошла наружу.

Там происходило занимательное. Посреди двора стояла телега, и с неё просто одетые мужики сгружали какой-то немалый сундук. Сгрузили и поставили на камни, по которым Каэдвалар когтями тормозит.

— Вот, значит, милорд, это милорд Адам и миледи Хильтруда велели передать, — с поклоном произнёс один из тех мужиков. — Милорд Адам велел кланяться вам и пересказать его слова, что он завсегда добрый сосед и уважает вас, вашего, значит, батюшку, и весь ваш род. И готов сказать это сам лично, когда вам будет угодно его принять, — говорил-то он для Хьюго, но при том поглядывал на висящего наверху Эдрика.

И на пару скелетов, застывших поодаль с вёдрами в руках — наверное, снова воду носят.

— И что там? — спросил Хьюго, кивнув на сундук.

Суровенько так спросил, мужики аж вздрогнули.

— Подарки от милорда и миледи, — поклонился мужик. — И ещё вещи молодого мастера Бертрана, вчера леди Берта не успела всё собрать, вы ж его быстро забрали, — добавил ещё.

Вот честно, я б после вчерашнего десятой дорогой обходила и самих этих товарищей, которые ближайшие соседи, и подарки их тоже. Но Хьюго смотрел хоть и с прищуром, но серьёзно. А тут ещё и Бертран откуда-то просочился, подошёл к сундуку и к мужикам.

— Эдви? Родри? Вы откуда тут взялись? — спросил он.

— Доброго вам денька, мастер Бертран! — поклонились оба. — Тут матушка ваша велела вам вещички-то передать, сказала — завсегда о вас молится!

— Правда? — парень подскочил, приподнял и откинул крышку сундука, она с лязгом отскочила.

Там и вправду лежали какие-то вещи, в смысле — какая-то одежда.

— Вот, мастер Бертран, этот свёрток, — один из мужиков показал на что-то, завёрнутое в холстину.

Тот потянул руки к свёртку, но был изловлен Хьюго за суконную курточку.

— Стой, — сказал спокойно и веско, потом взглянул на мужиков. — Можете сказать лорду Свону, что всё передали.

Те забормотали в ответ — мол, передадут непременно, поклонились низко оба, один забрался в телегу, второй сел на место кучера, развернулись и поехали в открытые ворота и далее — восвояси.

Хьюго же отпустил парня и сказал:

— Погоди немного, сейчас посмотрим, что у нас тут, — оглядел двор, увидел меня и госпожу Эдит. — Госпожа, вы ведь маг, я верно помню?

— Да, милорд, — Эдит подошла и поклонилась.

— Я думаю, нам нужно посмотреть вместе. Бриан, иди сюда тоже.

Эдрик, так и висевший сверху, не вмешивался, но что-то одобрительно ворчал.

Ага, эти трое — маги, так выходит. Некромант, оборотень-кошак и целительница. Наверное, должны учуять разное. Я рискнула подойти поближе, и все прочие, кто болтался во дворе, тоже собрались вокруг в кружок. Бертран снова заглянул в сундук, хотел достать тот свёрток, на который ему показали, но Хьюго легонько стукнул его ладонью по пальцам.

— Ты маг?

— Нет, — покачал головой неуёмный мальчишка.

— И что ты сделаешь, если на том свёртке вредное заклятье?

— Это как? Развернёшь — и молнией в лоб? — не поверил Бертран.

— Или просто захвораешь и не поймёшь, что с тобой, пока к праотцам не отправишься, — сказала госпожа Эдит.

Вообще вчера за столом обсуждалось, как мы съездили к соседям в гости пообедать, и общее мнение было таково — лорд Свон или его супруга совсем страх потеряли, а то и оба сразу. И вот что это сейчас тут — попытка примирения или новый наезд?

Вещи вынимали по одной, смотрели все три мага по очереди и откладывали в крышку сундука. Начали и впрямь со свёртка, в нём лежали рубашки, штаны, туники и ещё одна суконная куртка со штанами — зелёная, вышитая, видимо — парадная. Пара башмаков и пара сапожек. Всё такого размера, что и впрямь должно подойти Бертрану. Угрозы в том не нашли, госпожа Эдит завернула всё это богатство обратно в холстину и вручила Бертрану со словами — отнести в свою комнату.

А дальше в том сундуке до самого дна лежала… всякая ткань. Что-то вроде шёлка, сукно, лён. И даже какая-то с переливающимися узорами.