Когда последний прибыл в Тифлис, Давид-Мелик Старший также поднял мятеж [1470] из-за требований выплаты задолженности по налогам и сбросил с себя аркан верности [1471] .

Судья того Суда, «что отвергает того, кого отвергает, и принимает того, кого принимает, не называя причин», создавая души людей, нанизал одни из них на нить благословения, а другие — привязал к привязи проклятья; «и благословенный человек благословен навечно, и проклятый человек проклят навсегда». И когда души отлиты и сформированы в сердцах людей, как результат процесса рождения и роста, каждый человек в назначенное ему время и согласно его предопределению ступает на равнину проявления и сходит с самой высокой крыши на самый низкий порог. Затем, если его одежда расшита вышивкой благословения, его добродетель проявляет себя во всех его делах без каких-то особых усилий с его стороны, в то время как поведение того, кто был отмечен клеймом проклятия, находится в полном соответствии с этим. И важность этого подтверждается подобными жемчужному дождю словам Пророка (мир ему и Божье благословение!): «Есть люди, в чьи руки вложены ключи добра, и есть люди, в чьи руки вложены ключи зла». И поскольку, согласно следующим строкам,

смысл этой преамбулы и цель этого вступления будут показаны на примере жизни и поступков Шараф ад-Дина.

Мастер в мастерской Создания и Изобретения, сделав его местом, куда изрыгаются грязные отбросы нищеты и хранилищем /263/ смеси нечистых верований, желающий, чтобы его имя соответствовало его поступкам, и жаждущий доказать справедливость слов о том, что «прозвища ниспосланы с небес», взял буквы его имени из shin и ra-sharr — и назвал его Шарр фид-Дин [1473] . И поскольку согласно обычаю и давно заведенному порядку ташдиды и слабые буквы в распространенных именах для простоты произношения часто опускались, в его имени ташдид ra и звук ya были потеряны, и он стал зваться Шараф ад-Дином [1474] . И нам следует рассказать о том, что составляло его подлую натуру и что заключалось в грязном сердце этого злосчастного негодяя, —

и делая это, мы исполняем повеленье Пророка: «Опиши негодяя и все, что его окружает». И проницательному человеку будет совершенно ясно, что это повеление показать всем порочную натуру нечестивцев не лишено общих и частных преимуществ, которые можно разделить на два вида. Во-первых, когда о преступлениях и грехах такого глупца рассказывают на собраниях и в обществе других людей, те, кто облачены в одежды мудрости и украшены драгоценными камнями блаженства, осознают необходимость остерегаться и избегать подобных поступков и не пренебрегать благородными привычками, так чтобы они подобно картине были написаны в их умах, а их тела стали хранилищем возвышенных материй. Предводителя Правоверных Али спросили: «У кого ты научился хорошим манерам?» Он ответил: «У тех, кто не имел их». И во-вторых, человек, обладающий такими недостатками, если он будет готов принять свет высшего учения, несомненно, воздержится от подобных поступков и будет избегать упреков строгих судей и посчитает своей непременной обязанностью сделать так, чтобы не быть предметом осуждения, и сочтет достижение высот блаженства необходимостью, превышающей все остальное, с тем, чтобы уберечь себя от позора и бесчестья, память о которых навеки остается на лике /264/ Жизни, и добросовестно насаждать в себе достойные похвалы качества и превосходные черты воздержанием от дурных поступков, чтобы через короткое время прославиться в кругу равных себе своею добродетелью. Но если (да сохранит нас от этого Небо!) образ несчастья и знак неудовлетворения уже оставили на нем свой след, тогда никакие предостережения не вынут вату невнимания из его ушей и он не сможет противостоять своим наклонностям, более того, с каждым днем его приверженность им будет возрастать, и они укоренятся в нем сильнее, чем когда-либо.

этот человек с лицом гадюки и повадками скорпиона, низкого поведения и отвратительной наружности, женственный на вид и женоподобный в делах —

двуличный сплетник, погрязший в позоре и бесчестии, приносящий несчастье любому господину, сводник, прославившийся благодаря чинимым им гнету и притеснениям, шлюха в мужском обличье, превзошедший всех в этом ремесле; с ущербной наружностью и сердцем, как у Язида [1479] ; с порочной душой и отталкивающей внешностью; /265/ предающий друзей и доносящий на каждого, кто выше его по положению; в хвастовстве и помрачении ума подобный Нимроду; в беззакониях и невежестве — товарищ Тамуда; закалыватель, не уступающий фараону [1480] , и сам Ад в творимых им притеснениях и несправедливостях во всех землях и среди всех народов ислама; безумец, выдающий себя за педераста; изгой, отвергающий законы религии; подобный скале с поверженными и ослу с победителями; лишающий жизни угнетенных и привлекающий угнетателей; африт в человеческом обличье, ненавидимый [1481] добродетельными людьми и внушающий доверие нечестивцам; срывающий покровы и убивающий просителей; бесстыдный скупец; угрюмый, подобно всегда сердитому руссу; поносимый всем человечеством и проклинаемый на всех языках, —

дикий зверь на задних лапах; дьявол в образе мужа; свинья в одежде; лживый Иблис; низкий от низости своих желаний; Шайтан, притворившийся человеком; подобный обезьяне (nasnas) [1482] множеством злых умыслов, —

/266/ (да простит мне Всевышний мою оговорку!) [1484] , богатый невежеством, бедный платьем учености; избегающий обязанностей великодушия, ревнивый, но не в отношении своих женщин; крупный сложением, но мелкий душой; без понятия о чести или позоре; муж с острым зрением, но [лишь] для подсчета зерна и драхм; искусный в злодействе (taharmuz), но глупец в ... [1485] ; сквернословящий негодяй, непрестанно затевающий ссоры; осквернитель могил, превосходящий в низости самый низкий сброд; не терпящий повелений Всевышнего; жаждущий совершать грехи; творящий зло, отпустив вожжи, и делающий добро со сжатыми кулаками; жестокий ко всему, кроме греха; отрицающий безграничную милость Бога; трусливый и имеющий повадки труса; слепой к доброте Всепрощающего Господа; жадный, как собака, до нечистот этого мира; не думающий о мире грядущем; со словами «отчаявшийся в милости Божией», запечатленными на челе его души, и прячущий от света уверенности страницы своей мрачной души ширмами сомнения и подозрения. Правду говорят, что

И в самом деле, его злосчастное появление среди жителей Хорасана напоминало предвестие прихода Даджала [1486] , нет это было подобно нападению передового отряда Рока.