– Они идиоты безмозглые!
– прорычал Маус. Сердце бен-Раби отстукивало ритм фламенго. Слишком эти ребята были в себе уверены.

Они сумели взломать код двери. Их приветствовала пара взрывов. Один из них свалился в дверях, другой бросился внутрь.

Тот, что стоял лицом к Маусу и бен-Раби, резко повернулся и тоже бросился в каюту. Лицо его посерело.

Они услышали буханье и сразу - крик боли.

– Самодельное пороховое оружие!
– ахнул бен-Раби.
– Ничего себе она нам подарочек заготовила! Маус посмотрел в обе стороны коридора:

– Пошли. Пока не собрали толпу.

Бен-Раби не знал, что планирует Маус, но пошел за ним. А Маус вошел в дверь, низко пригнувшись, вынул оружие из руки умирающего сейнера. Бен-Раби вполз за ним, подхватив другой падающий пистолет.

Сангарийка стояла спиной к двери, сцепившись в борьбе с оставшимся сотрудником Безопасности. Резким движением левой руки она обошла его защиту и перебила ему трахею. Он поперхнулся, а она закончила дело дробящим кости ударом в сердце.

Невольный стон бен-Раби предупредил ее о врагах сзади.

– Медленнее, - сказал Маус, когда она бросилась было к оружию сейнера.
– Терпеть не могу стрелять.

Впервые она не смогла сразу найти ответную реплику. По тону Мауса было ясно, что ее он пристрелит без всякого насилия над собой. Когда она повернулась, лицо ее было искажено гримасой боли и злобы. Снова они, с ее точки зрения, перехитрили ее. И этот раз может быть фатальным.

Гримаса превратилась в напряженную улыбку.

– Опоздали.
– Улыбка стала шире. Она предвкушала.
– Они уже на пути сюда.

– Мойте, втащи сюда этого человека и закрой дверь. Как он?

– Он умер.

– Так что ведите себя хорошо, - сказала Мария, когда бен-Раби захлопнул дверь. У нее хватило здравого смысла говорить нейтральным голосом. Чтобы выжить, насладиться своей победой, ей нужно было убрать препятствие, которым она сделала Мауса.
– Они скоро здесь будут. Вы же не хотите их взбесить.

– Этот тоже помер, - сказал бен-Раби.
– Мария, зря ты думаешь, что сейнеры отдадут траулерный флот из-за налета нескольких рейдеров. Она улыбнулась своей металлической улыбкой. Он вспомнил разбитые торговые суда после налетов сангарийских рейдеров. Они придут с хорошим запасом пороха. Выживших не будет. Завыла сирена. Это был отчаянный призыв к оружию.

– Боевая тревога, Мойше. Она не блефует. Подобранное оружие будто бы болезненно распухало у него в руке. Какая-то часть его требовала закончить то, что он начал на Сломанных Крыльях.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ:

3049 Н.Э.

ОПЕРАЦИЯ "ДРАКОН", БИТВА

Время вытянулось в трубку и завилось вокруг себя, как сумасшедшая змея, пытающаяся сама себя раздавить. Оно отделило ставшую полем боя каюту Марии от макровселенной, выделившись в отдельный поток. Десять секунд превратились в бесконечное мгновение.

Бен-Раби стало страшно.

Внутри у Мауса что-то щелкнуло. Он переключился на сознание убийцы. Бен-Раби разрывался между побуждением бежать по тревоге и оставаться и сдерживать эту биохимическую машину убийства.

"Данион" вздрогнул. Мойше узнал ощущение от старта сервисного корабля.

– Я иду на станцию, Маус. Сторожи ее до прихода ребят Ярла. И помни: она нужна живая.

Маус механически кивнул. В режиме сознания убийцы им было легко руководить - если психологи заложили в него команду подчиняться твоим указаниям. Потом он будет очень расстроен. Он хотел бы устроить этой женщине смерть от тысячи ран - или что-нибудь столь же мерзкое.

Но он уже возвращался в реальный мир.

– Возьми пистолеты, Мойше. И спрячь.

– За каким...

– Пригодятся.

– Ладно.

Бен-Раби собрал пистолеты, спрятал их в каюте Мауса и направился к помещению контроля повреждений Юга.

– Чего там?
– спросил он, войдя, у одного из своих коллег.

– Сангарийские рейдеры. Говорят, их там не меньше пятидесяти. Страшновато.

– Во многих смыслах.

– То есть?

– То есть этот перформанс организован целым консорциумом. Столько сил не наскребет ни одна Семья. Последний раз они собрали столько кораблей для нападения на Мир Хельги во время войны на Теневой Линии.

Сейнер посмотрел на бен-Раби с испуганно-озадаченным видом. Мойше говорил о чужой истории.

А коллеги-наземники Мойше были охвачены самым низкопробным страхом. В оружие сейнеров они не верили ни на грош. И они не сомневались, что рыбаки будут драться. Он не понимал почему, пока не услышал от самих сейнеров предположительные слова Пейна.

Командующий флотом отказался вести переговоры или сдаваться. Он передал сангарийцам, что будет драться до последнего траулера.

– Да за что же драться?
– пытался выяснить Мойше.