После трех часов дня из всех щелей лилась музыка разной степени паршивости, а продажные женщины зазывали посидеть у них в кабаке, пабе или сауне.

Я шел в немытой толпе, по привычке обвив хвост вокруг ноги, чтобы черти не отдавили мне мамино наследство. Джинни говорила, что некоторых женщин заводило наличие у мужчины признаков полукровства. Лично она предпочитала мохнатых существ и часто сверкала передо мной глубоким декольте в надежде, что я поддамся. Только вот мой горький опыт гласил: не спи с подчиненными и коллегами — они разрушат всю твою работу. Женщины вообще любят многое рушить — еще один опыт, отдававший горечью.

Я выкурил очередную сигарету и сплюнул под ноги горькую от табака слюну. Нужный мне дом походил на результат работы пьяного архитектора и торчащих на Молли строителей. Неказистый, с выпирающими полукруглыми балконами, часть из которых давно отвалилась. Облицовочный кирпич уже утратил свою красоту и порос плющом и плесенью. Вглядевшись, я так и не смог понять есть ли в нужном мне окне свет. Дверь на балконе была приоткрыта, но не было понятно внутри ли хозяйка.

У входа в дом, прямо на крыльце, сидело несколько местных ребят. Все грязные, в рваных ботинках, они подсчитывали награбленное, вываливая его из карманов, и переругивались хлеще портовых рабочих. Ребята окинули меня подозрительным взглядом, но не стали приставать и просто отодвинулись в стороны.

— Мохнатый урод, — раздалось мне в спину, когда я уже поднимался по лестнице.

Грубость резанула по ушам, но это отребье ненавидело всех, и я вполне понимал причину. Родители бросили их еще маленькими или же придались алкоголю и наркотикам. Дети здесь не видели любви, лишь секс в публичных домах улицы Синих дам.

Я поднялся на второй этаж и замер у обшарпанной двери со значком клевера. Обычно в коридоре пахло травами и дешевыми духами, иногда мужским потом и сексом, теперь же воняло адреналином, кровью и смертью. К хозяйке я не питал особых чувств. По правде, мы виделись так редко, что я даже не присматривался — мне лишь изредка требовалась магическая помощь. И даже так я встревожился. Шерсть на позвоночнике и хвосте встала дыбом.

«Не нравится мне это все».

Я ощетинился, чувствуя, как усиливался странный аромат. Что-то произошло.

— Джойс! — я с силой постучал в дверь.

Ответа не последовало, и я попробовал снова. Послышалась неясная возня. Я уже хотел выбить дверь, как она вдруг резко распахнулась, и на пороге показалась хозяйка квартиры с ножом в руке. Платье на стройном и гибком теле было залито кровью, как и ее руки, даже на лице были брызги. Голубые глаза заблестели от удивления и тревоги, но тут же в них появилось и нечто иное… Азарт?

— Какого хрена? — только и вымолвил я перед тем, как меня с силой затянули в квартиру к ведьме.

Джойс

Бывает, что день не задается с самого утра. Встаешь с кровати и наступаешь на кактус, любезно сваленный ночью фамильяром — будь он неладен. Впечатлившись иголками и не обнаружив дома искомого смертника, завариваешь себе не те травы, и вот уже вместо успокоительных измельченных листьев мелиссы в кружке оказывается увеселительный сбор. Как я умудрилась их перепутать? О, не спрашивайте. Зато взбодрилась — ха, даже чересчур, — а желание прибить фамильяра выросло в геометрической прогрессии.

— Только попадись мне, Дин, — прошипела я, бережно обматывая раненную конечность тканевым бинтом. С каждой минутой боль отходила на задний план, а на передний кралась жажда вскочить на ноги, кружиться и смеяться. Я закатила глаза и усмехнулась. Чай я вылила сразу, как почувствовала неладное, но вот что успела выпить… «Ох, мать моя Ехидна!» — Только попадись, — повторила я, уже замышляя ответную пакость. Ведь пушистый воротник знал, что я обязательно наступлю на иголки. Знал и не подумал хоть немного откатить от кровати орково растение. Между прочим, несколько иголок из пятки пришлось доставать пинцетом.

— А я давно говорила: он нам не нужен, — гнусаво протянула Ингиборга.

Я покосилась на заваленный травами и склянками стол, где на подставке восседал мой гримуар — выделанный из кожи оборотня увесистый том с рецептами зелий и ходом работ с артефактами. Обычно гримуары не разговаривали, но… мне не повезло. Родители явно нашли ее на распродаже. С ее-то характером!

— Зато мы ему нужны, — признала я, стараясь подавить злость. Взрослая я ведьма или как? Испортила себе все утро, дуясь на норку. Может, он и правда случайно?

Закрепила бинт и осторожно поднялась, даже переступила с ноги на ногу. Терпимо. С охлаждающей мазью куда лучше, чем прежде.

— Глупость, — буркнула вредина, прищурив глаз.

Не то чтобы она часто кого-то хвалила, но их с Дином противостояние меня порядком утомляло. Я давно уверилась, что Инга просто-напросто ревновала меня к Дину. Ее я знала с шести лет — именно тогда мама и папа купили мне гримуар и сдали в приют для одаренных детей. С Ингой мы стали неразлучны, а вот родных я больше не видела. Что же касалось Дина — фамильяр достался мне… хм, скажем так, в наследство. После смерти подруги его посчитали ущербным, и я решила забрать то единственное, что от нее осталось.