Забравшись на вершину башни, Ву Лин увидел статую эльфийки, облачённую в длинную мантию… почти статую. Если смотреть на неё краем глаза, возникало ощущение, что мраморная поверхность переходит в настоящую кожу, а длинная каменная мантия слегка подрагивает на ветру.

Ву Лин прищурился, а затем занёс над Мирой свою чёрную лапку…

Ву Лин протянул свою белую лапку к статуе Миры. Раздался треск, после чего монумент стал покрываться плотным слоем серого камня. Затем вокруг монумента вспыхнули чёрные и белоснежные цепи, которые стянулись вокруг него, точно питоны, которые пытаются придушить свою жертву. При этом сама статуя оставалась совершенно невредимой.

Наконец Ву Лин повернулся и уже собирался уйти, как вдруг дунул ветер, и с небес, плавно покачиваясь, аки ребёнок в колыбельке, спустилось белое перышко.

Кролик прищурился.

— Ты хочешь знать, зачем я это сделал?.. — спросил Бессмертный император. — Я мог убить её, но решил запечатать.

Я сделала это не потому что мы знакомы… И не потому что Ты бы не позволил мне её тронуть. У меня были свои причины.

Пёрышко, продолжая лавировать, стало медленно опускаться на землю. Ву Лин неторопливо поймал его своей мохнатой лапкой.

— Я просил тебя рассказать мне тайну своей силы… Теперь я прошу переменить свою просьбу. Я прошу тебя не мешать мне… по крайней мере в ближайшие семьдесят лет. Затем я прошу с тобой поговорить. Ты согласен? — спросил кролик спокойным и твёрдым голосом.

Пёрышко вспыхнуло и секунду спустя развеялось в сиянии белого света.

Ву Лин прищурился и некоторое время стоял неподвижно и смотрел в одну точку. Потом он исчез и появился на расстоянии нескольких тысяч километров от белой башни, возле поместья, обнесённого железной решёткой, за которой посреди дворика стоял монумент красноволосой женщины в остроконечной шляпе…

И так, один за другим, Бессмертный император запечатал все божества прежнего мира. Он не навредил им — просто немного, на пару десятков лет отсрочил момент их неминуемого пробуждения. Разумеется, даже так далеко не все боги готовы были смириться с подобным стечением обстоятельств. Конкретно Мира была вовсе не против ещё немного вздремнуть, а вот Акация нахмурилась. Всё это время она наблюдала за тем, что происходит на поверхности, и тревожилась по поводу армии, которую собрал Герон.

Ведьма всё ещё считала себя покровителем человеческой расы. Она считала себя ответственной за последнюю и намеревалась вмешаться, если орки действительно пойдут на человеческие земли. Тем не менее теперь она не могла ничего сделать. В ближайшие годы она не сможет вырваться из своей темницы, а учитывая, что их отношения с Бессмертным императором давно уже были не самым гармоничными, её сердце стала пожирать тревога.

Некоторое время она даже собиралась использовать одолжение, которое Создатель вселенной обещал ей за помощь во время восстания, и всё же, после некоторых размышлений Акация пришла к выводу, что с этим делом лучше не торопиться. Её просьба была сродни желанию; она могла попросить всё что угодно. Что если Бессмертный император не собирался действительно уничтожать человеческую расу? Что если у него были другие планы? Но какие?

Акация мысленно вздохнула и решила, по крайней мере пока что, просто наблюдать.

Последним Ву Лин направился запечатать собственного ученика, Кэ Ру. Кролик уже приподнимал лапку перед статуей дракона, когда раздался голос:

— Мастер…

Он был тихим, призрачным, но в то же время ясным и понятным. Сам по себе дракон тоже выглядел удивительно реальным. Его чешуя была не совсем каменной, но постепенно становилась чёрной. Его почитали драконы, которые занимали второе место в списке наиболее многочисленных народов. И хотя теперь у них появился новый объект обожания, — таинственный «Хранитель», — старого бога они тоже не забыли.

При желании, используя силу своей собственной души, Кэ Ру мог попытаться вырваться на волю, но…

— Это будет бессмысленно, — спокойно произнёс Ву Лин. — Ты лишь недавно перестал быть полубогом и стал полноценным Божеством. Тебе меня не победить.

Статуя каменного дракона с треском приподняла голову.

— Я могу использовать крупицы… моей силы… чтобы освободить… остальных…

— Можешь, — кивнул Ву Лин. — Если ты сожжёшь свою душу, ты действительно сможешь освободить тех, кого я запечатал.

Повисла тишина.

Ву Лин и каменный дракон — с живыми, блестящими красными глазами, — пристально смотрели друг на друга. Наконец в глазах Кэ Ру мелькнули сомнения. Затем — печаль:

— Вы ошибаетесь, учитель…

— Может быть… — ответил Ву Лин и закрыл глаза.

— Вы… сами не уверены?

— Нет. Именно поэтому я должен попробовать. Я не знаю, получится у меня или нет… Прав я или нет… Но я должен это проверить.

И снова тишина.

Крест медленно, с хрустом и скрипом опустил свою каменную голову.