– А как же... как же ваше силовое защитное поле?!
– вылупился я.
– Энергетика?!?

– Ты же его пробил...
– насупился полковник и махнул рукой.

– Все невечно. Наши ядерные батареи иссякли... Защита ослабевала постепенно. Сначала ее прорвала... бабкина коза. Рогатая ведьма! Ты тоже прошел в незакрытый полем проход. В ослабевшую брешь... Теперь - конец!

– Конец - чему - ?глупо спросил я, вспомнив слабое сопротивление как бы паутины на лбу тогда - в ивовых кустах.?

– Всему...
– растерянно оглянулся по сторонам полковник.

– Всему этому - конец...

– Да почему?!
– ничего не понимая, закричал я.
– Где мы находимся?! Полковник, не отвечая, опять качнул фляжку и надолго присосался к ней. Моя походная емкость скоро опустела, полковник вылил последние капли на ладонь, растер их, понюхал... Некоторое время мы молчали.

– Пошли...
– вдруг печально сказал полковник.
– Расстрелять тебя я все равно не могу. Пошли, агент! Турист! Лазутчик!
– фыркнул он. Лицо его порозовело, глаза блестели.

Мы двигались по длинному однообразному коридору, стены которого были окрашены в ровный серый цвет. На одинаковых бронированных дверях с номерами помещений были укреплены входные устройства из десяти кнопок под соответствующими цифрами. В торце коридора дверь была пошире и помассивней. Полковник набрал особый код, настороженно ощупав меня взглядом, дверь открылась, и мы по наклонному асфальтированному подъему выбрались на поверхность земли.?

– Командный бункер...
– указал назад полковник.
– Три подземных этажа с полной автономией... На случай...
– он вздохнул и сделал выразительную паузу, но не договорил. Впрочем, смысл фразы был понятен.
– На всякий случай...
– добавил он и конспиративно замолк. Аккуратно подметенная и посыпанная песком дорожка вела к длинным казармам, накрытым маскировочной сетью. На их стенах висели лозунги: "Десантник! Гордись своей принадлежностью к этому роду войск!"

"Поражай цель с первого выстрела!" "Наш девиз: быстрота и натиск, натиск и быстрота!" В стороне, за казармами виднелись безмолвные останки бронетранспортеров. Еще дальше, за несколькими рядами изрядно проржавевшей колючей проволоки слышались выстрелы - то одиночные, то очередями. Из кустов, отделявших стрельбище от жилой зоны, проступали пестро раскрашенные макеты танков.

– Стрельбище...
– угрюмо пояснил полковник.
– Совершенствование в боевой подготовке должно быть непрерывным.

– Зачем?!
– никак не мог врубиться я.
– И почему ваши десантники... босиком?!

– Мы - часть особого реагирования!
– с гордостью выпалил полковник и даже сделал попытку встать по стойке "смирно".

– Наверно - быстрого - ?поморщившись и покопавшись в завалах памяти, переспросил я.

– Не только быстрого. Спе-ци-аль-но-го!
– отчеканил босой полковник в самодельном мундире и вырезанными из консервной жести звездочками на погонах.?

– В чем же заключается ваша... специфика?

– В неотвратимости! В этом... как его... кинжальном ударе при любых условиях. Мы строго... строжайше засекречены и не имеем права... ни под каким видом... выходить в эфир. Чтобы не засекли. Приказ... приказ начальника особого координационного центра штабов! Мы подчинялись только ему. Непосредственно!

– Насколько я знаю...
– неуверенно пробормотал я, - этот центр решением ООН упразднен лет этак шестьдесят-семьдесят назад...

– Я предугадывал это...
– мрачно ответил полковник.
– Еще когда был желторотым лейтенантишкой! Мы были обязаны... выжить и уцелеть даже в случае атомной бомбардировки. У нас резервы... аварийная автономная энергоподстанция... Запасы оружия и боекомплект к нему из расчета на сто лет. На целый век хватит! И у нас - собственное подсобное хозяйство: ферма, поля, огороды, подземные теплицы. Пекарня, разумеется... И мы держимся... держались под защитным куполом: ведь приказа о расформировании или передислокации_не поступало! А приказ - есть приказ! Он подлежит исполнению во что бы то ни стало!

– Значит - никаких проблем?!
– потрясенно спросил я.
– Как на обитаемом спутнике?!

– Нет...
– смущенно насупился полковник.
– Проблема возникла. Мы же не получали пополнения... Неподалеку... в зоне действия нашего купола... село. Пришлось наладить неофициальные контакты. Воспроизводство личного состава... Сейчас у нас служит третье поколение. Собственное... Вот только - обувь... Наладить производство уставных армейских сапог мы так и не сумели. Утрачен навык... Обходимся кто во что горазд. Зимой хоть валенки, а летом...
– и он виновато пошевелил белыми пальцами с желтоватыми ногтями.
– Форменное неудобство! Но достаточно крупное воинское подразделение должно уметь сохранить жизнестойкость и полную боеготовность. Выжить и уцелеть любым способом!

– Да вас... да о вас просто-напросто забыли!
– со страхом завопил я.
– Понимаете - забыли! С вашей сверхсекретностью вы не попали ни в какие списки демобилизации! А на земле... вокруг.. везде - полное разоружение! Уже давно! Еще до моего рождения!

– Я не могу прекратить тренировки и ослабить боевую подготовку вверенного мне соединения!
– отрезал полковник.
– Я - солдат. Воинский долг...

– Вот что, полковник...
– ошарашенно соображал я.
– Дайте мне только выбраться отсюда. Я обещаю вам... сообщить куда следует... Приказ отменят, зуб даю!