Ей просто необходимо было открывать свой дерзкий рот.

— Клэй! — кричит Крисджен, но она не может двигаться. Трейс держит ее.

— Отвали от нее! — вопит Каллум.

Я слышу визг Эми.

— Лив! Какого черта? Сделай что-нибудь!

Но я не вмешиваюсь.

Открыв глаза, я наблюдаю, как Мэйкон опускает Клэй на колени и садится на корточки рядом с ней, держа ее гребаное лицо и пряди волос в нескольких дюймах от вращающихся спиц.

— Видишь это? — спрашивает Мэйкон.

Чья-то засохшая кровь покрывает хромированные спицы, мне не удается разглядеть лицо Клэй, но она не сопротивляется и не произносит ни слова. Лишь расправляет плечи, показывая, что не доставит ему такого удовольствия.

— Ты права, — соглашается он с ней. — Все, что у нас есть, это гнев. И он приносит пользу.

Мэйкон прижимает ее нос ближе, и Крисджен вскрикивает.

Я наблюдаю за этим: моя грудь поднимается и опускается, а в животе все переворачивается. Отбрасываю чувства, которые возникли у меня в раздевалке, когда я позволила себе на минуту вообразить, будто ее желание настоящее. Она заслуживает это.

Я до сих пор не стерла все надписи с тела, а то видео с Меган будет всегда преследовать мои мысли. Клэй годами терроризировала меня. Она сама виновата в этом.

— Ты этого не сделаешь, — с уверенностью произносит она.

— Вопрос в том, что… — брат смотрит на нее, — должен ли это сделать я? Может, Лив стоит разобраться с тобой, ведь она в курсе, что у твоей бабушки и старого шерифа было укромное место в Ту Локс, где они встречались в течение долгих послеобеденных часов?

Клэй молчит, и я хочу подойти ближе, чтобы посмотреть ей в глаза. Знала ли она об этом? Мне известны о ее семье такие вещи, которые могли бы заткнуть ее гребаный рот еще много лет назад.

— Что Гаррета Эймса нашли со своей шестнадцатилетней падчерицей в гостиничном номере в мае прошлого года, и он спокойно заплатил за молчание? — продолжает Мэйкон. — Или что твоей матери сделали небольшую процедуру перед Рождеством, чтобы позаботиться о нежелательной беременности?

Я замечаю, как Клэй тяжело дышит.

— Ты права, — говорит он ей. — Деньги — это власть. Но ты знаешь, что еще ценнее? Секреты, — с этими словами он толкает ее. — Секреты — это власть, дорогая. Есть причина, по которой мы выжили здесь, мы очень долго держали волков на расстоянии. — Брат смотрит ей в лицо. — Мы можем работать у тебя горничными, посудомойками и чистильщиками бассейнов, но мы всегда рядом. Для той, кто считает себя умной, ты действительно преуспела в глупости.

Ее плечи дрожат, и я не понимаю почему, но это убивает меня изнутри. Я лучше перенесу миллион змеиных укусов Клэй, чем увижу, как она съеживается.

— Тогда сделай это. — Она остается неподвижной, словно предлагая себя. — Будь как мы. Сделай мне больно.

Сделай что? Что она творит?

— Сделай! — вопит она.

— Клэй, перестань, — рявкает Каллум.

Очевидно, она говорит не за всех них.

— Давай же, крутой парень, — подначивает Клэй. — Сделай это.

Я подхожу к ним.

— Они хотят Беллону, — сообщаю Мэйкону, заставляя ее замолчать.

Беллона — это флаг семинолов, изорванный и выцветший, но все еще развевающийся на маяке в миле от дюн. Это ее охота за мусором.

Брат смотрит на меня, все еще сжимая в кулаке ее волосы. Я знаю, что он не хочет причинять ей боль. Она не стоит тюремного заключения.

Спустя мгновение он выдыхает и отпускает ее с легкой улыбкой на губах.

— Конечно, они хотят ее.

Это стало бы окончательным «пошли вон» из Сент-Кармена.

Он встает и поднимает Клэй на ноги, но она, нахмурившись, отталкивает его. Мэйкон выключает мотоцикл.

— Они могут взять ее, — предлагает Арми.

Мэйкон цокает.

— Это вряд ли.

— Да брось, Мэйкон… — упрашивает Трейс, подпрыгивая на носочках. — Я хочу размять ноги. Давайте сыграем.

Братья, их друзья и девушки — предвкушение написано на их лицах — смотрят на моего старшего брата, ожидая его разрешения.

Он бросает на меня взгляд.

— О, какого черта…

Затем поворачивается к Клэй и ее компании.

— Заберите свой флаг. Если сможете.

— Е-е-е! — ликуют наши парни.

Клэй выглядит неуверенно после того, как чуть не потеряла нос в мотоцикле Мэйкона, она глядит на меня, и я могу сказать, что она еще не закончила ночь.

Ухмыляясь, я кричу своим братьям:

— Двигайтесь!

Тот, кто заберет его первым, выигрывает.

Все выходят и разбегаются в ночи, но Мэйкон хватает меня, когда я пытаюсь уйти.

Он дергает меня к своему лицу.