— Кейди!

Я застонала и закрыла лицо рукой, чтобы солнечный свет не пробивался сквозь веки. Золотистый свет все равно проникает внутрь, отчего у меня болит голова.

Виола трясет меня за плечи.

— Если ты сейчас же не встанешь, я начну петь.

— Не надо!

Я перехожу в сидячее положение.

Виола смеется, красивые карие глаза сверкают. Я впервые вижу ее такую широкую улыбку с тех пор, как вернулась мама. И тут же усталость покидает мое тело.

Я улыбаюсь в ответ.

— Почему у тебя такое хорошее настроение?

— Потому что сегодня наконец-то суббота. Выходные тянулись целую вечность.

Она садится на край моей кровати, и матрас подпрыгивает от ее веса.

— Суббота — день уборки.

Я тру глаза.

— Давай, Кейди. — Она выпячивает нижнюю губу и берет меня за руку. Покачивая ее взад-вперед, она уговаривает: — Может, сходим куда-нибудь и сделаем что-нибудь веселое сегодня?

От зевоты у меня хрустит челюсть и слова мешаются.

— На какие деньги?

— У меня есть немного денег.

Мои брови вскидываются.

— Наташа Бомбарх устроила вечеринку, и я получила несколько больше заказов на макияж, чем обычно. — Виола поднимает обе руки в успокаивающем движении. — Я отложила треть денег, как ты мне и говорила, но их осталось достаточно, чтобы сделать что-нибудь веселое.

— Почему бы тебе не пойти и не сделать что-нибудь веселое со своими друзьями?

— Потому что я хочу делать что-то с тобой. — Она замирает и подтягивает колени к груди. — С тех пор как мама вернулась, мне кажется, что я живу в другом мире.

Мое сердце сжалось от чувства вины.

— Я знаю. Мне жаль.

— Не извиняйся. — Она вздыхает. — Это я сожалею. Ты была права во всем. Не думаю, что я смогла бы жить с теми секретами, которые мама заставляла тебя хранить. — Виола выглядит задумчивой. — Думаю, я забыла, какой она была. Или, может быть, я хотела, чтобы в этот раз она была другой? Но ничего не изменилось. Она вернулась к нам на один день, наверное, чтобы что-то украсть, и больше мы ее не видели. Прошло уже почти три дня, а она даже не позвонила.

Мой взгляд падает на матрас. Я дергаю за одну из оборвавшихся нитей.

— Я ошибалась насчет мамы, но я все равно не думаю, что ты должна все делать сама. Я действительно хочу помочь. — Виола придвигается ко мне. — Не только сегодня. А во всем.

— Почему бы тебе не помочь, дав мне поспать, мисс?

Я постукиваю ее по носу.

— Я серьезно, Кейди. Я могу сделать больше, чтобы помочь. Видео, которое я выложила с Королями, становится вирусным. Теперь я имею право на монетизацию. Это значит, что в будущем мне будут платить за просмотры.

— Это здорово, Вай.

Я чувствую себя ужасно из-за того, что не заметила, как ее канал улучшается. Моя жизнь была таким торнадо неудач, что в этом хаосе моя сестра осталась позади.

Я поднимаю подбородок.

— Знаешь что? Ты права. То, что мама исчезла и наша жизнь находится в этом странном замкнутом пространстве, не означает, что мы должны перестать жить.

Виола сияет.

— Ты пойдешь со мной?

— Конечно. Только дай мне одеться.

Виола размахивает кулаком, выглядя слишком взволнованной для того, что, вероятно, будет часовой поездкой в боулинг и, возможно, жареными луковыми кольцами. Но если она счастлива, то и я тоже.

После душа я чувствую себя немного бодрее.

— Я готова. — Говорю я, накидывая через голову сумочку и выходя в гостиную.

Моя сестра делает отвратительное лицо.

— Кейди, что ты надела?

— Мой костюм для боулинга. — Говорю я, указывая на свою кофту, джинсы и потертые кроссовки.

— Это удобно.

В глазах Виолы появилась паника.

— Мне не нужен комфорт! Я сказала уютный шик!

— Это уютно. — Я дергаю за большой серый рукав. Когда она в ужасе смотрит на меня, я немного смущаюсь. — Разве нет?

— Пойдем со мной.

Виола хватает меня за руку и идет в свою комнату.

Разбросав на кровати почти двадцать платьев, она наконец останавливает свой выбор на коротком, облегающем платье с цветочным узором.

— Вот. Сочетай его с этой курткой. — Она протягивает мне джинсовую куртку кремового цвета. — Будет очень мило.

— Разве это не слишком много для...

— Носи. Это!

— Ладно. Ладно. Успокойся.

Я хмыкаю на нее. Ее напористость начинает напоминать мне Датча. Может, мне не стоит больше позволять ей общаться с Королями. Она становится назойливой.