–  За что это нам?

–  Во внешнеторговых отношениях так заведено. Когда одна иностранная фирма что-нибудь покупает у другой…

–  А мы-то тут при чем?

–  Но мы же для них иностранцы!

–  Ах, да… Верно. Как бы они под эти презенты нам какое-нибудь бракованное старье не втюхали.

–  Вы сошли с ума, Родик! Честь фирмы…

–  Антон Францевич, наивный вы человек! Вы поглядите на его рожу - жулик в седьмом колене!.. Машенька! Ты-то хоть ухо не заваливай - смотри в оба…

В Ньюкасле на заводе Стефенсона наши герои осматривали готовую продукцию. Джентльмены давали объяснения.

–  Ну, что? По-моему, прекрасный паровоз, - Герстнер посмотрел на Родика и Машу.
– Берем?

Родик подмигнул Маше, показал глазами на паровоз.

–  Отодвиньтесь, Антон Францевич, - сказала Маша.
– И ты, Родик. Мешаете.

Родик и Герстнер отступили на шаг. Маша сосредоточилась. И вдруг (а может быть, это всем только показалось) над ее головой возникло некое странное свечение! И тут же пропало.

Маша тяжело выдохнула и уверенно проговорила:

–  Ну что ж… Втулка золотника с опасной внутренней раковиной. Очень большой зазор в кривошипном механизме. И вообще - это устарелая модель. Фирма мистера Стефенсона уже давно располагает гораздо более совершенной машиной…

В кабинете Стефенсона присутствовали все его джентльмены, а также Герстнер, Родик и Маша в шляпке с цветами.

–  Я не понимаю, каким образом произошла утечка информации, - Стефенсон грозно посмотрел на своих служащих.
– Но это не должно стать препятствием к заключению контракта.

Герстнер, Родик и Маша радостно переглянулись.

–  Однако цены на каждую такую машину будут на сорок процентов выше.

–  Как?!
– вскричал Герстнер.
– Но мы же договаривались…

–  Новая модель. Мир дорожает, - фарисейски вздохнул Стефенсон.

–  У нас же было все точно рассчитано!
– чуть не расплакалась Маша.
– До копеечки! Тютелька в тютельку!..

–  У нас нет таких денег, - упавшим голосом сказал Герстнер.

–  Это ваши проблемы, сэр.

–  Правильно, сэр. Это наши проблемы, и мы их сами решим, - по-английски сказал Родик, встал из-за стола и вышел.

Маша бросилась за ним. Она догнала Родика уже в коридоре:

–  Родик, миленький… Где ты хочешь достать деньги?

Родик обнял ее, нежно поцеловал в кончик носа и совершенно честно сказал:

–  Понятия не имею.

Ночью Родик во фраке сидел за карточным столом фешенебельного аристократического клуба и играл с несколькими лордами в «очко».

–  Девятнадцать!
– торжествующе заявил Родик и открыл карты.

–  У меня больше - двадцать, - сказал его партнер и смешал карты.

–  Покажите!
– потребовал Родик.

А ранним утром они втроем завтракали в маленьком уличном кафе на берегу Темзы, и Родик, со следами бессонной ночи на лице, рассказывал Маше и Герстнеру:

–  Я ему говорю: «Покажите!» А он мне отвечает: «В нашем клубе джентльменам верят на слово». И тут мне так стало везти!.. Как ни прикуплю - «очко»! Двадцать одно и не меньше! Даже карты смотреть не надо!..

И Родик выхлестнул на стол огромную пачку денег:

–  Вот! Вместе с нашими - как раз на семь новых паровозов.

Герстнер потрясенно смотрел то на Родика, то на деньги…

–  Родик… - тихо сказала Маша.
– Родион Иванович… Ведь это же нечестно…

–  Да ты что, Машенька! Все в порядке, не бойся!..

–  Это очень нечестно, Родик, - жестко произнесла Маша.

Родик стукнул кулаком по столу, заорал на всю Темзу:

–  А!.. «Честно - нечестно»!.. Надоело!!! Я что, для себя?! Для своего удовольствия?!.. Я для дела, для людей, для Отечества!.. Боже мой! Да за что же это мне? За какие такие прегрешения я влюбился вот в такую дуру?!!

В кабинете князя Меншикова перед хозяевами русского извоза стоял Иван Иванович с подбитым глазом и вспухшей щекой. В руке он держал указку. Рядом на мольберте была укреплена схема улицы с особняком «Царскосельской железной дороги» и шестиэтажным домом напротив, с чердака которого и был сделан исторический выстрел из корабельного орудия.

–  По накопленному опыту свержений, свергаемое лицо обычно легче всего свергается во время отсутствия свергаемого. Итак, Герстнер с основными силами (Иван Иванович осторожно потрогал синяк под глазом) находится в Англии. Этот момент наиболее выгоден для захвата и разгрома его акционерной компании, оставленной на попечении всего двух малозначительных особ. Чтобы придать акции характер гневного народного бунта против железных дорог, мне потребуется…

Здоровенный молодой лакей принес ему стакан воды.