Впрочем, тут я никого не осуждала. У самой ведь изначально такая же реакция была.

Про свои похождения я рассказала в кратком варианте, и без упоминания постройки корабля, разумеется. Ровно столько, чтобы дать картинку того, как я там жила, от кого пряталась, и почему захотела вернуться.

А точнее поведала, что да, удалось сбежать от заказчика и притвориться спецом-учетчиком на службе у корпорации Ашуас, но как только вскрылась правда, все мои заслуги перед новым работодателем обнулились, а я снова стала просто дорогим имуществом, которому едва удалось ноги унести.

Про блокаду Синеллы в свою честь и про семью Ларигоссе, которая меня спасла и укрыла в самый сложный момент, рассказывать не стала. Это уже подходило слишком близко к тому, о чем упоминать не хотелось.

Вообще, помимо Юргена и его банды, ну и заказчика-Маркуса на описании своих знакомых я не сильно зацикливалась, рассказывая больше об интересных ситуациях, иллюстрирующих особенности общества, чем о конкретных личностях.

И без того информации было слишком много, чтобы сразу обо всем поведать.

В какой-то момент, когда голос пропал окончательно, и я начала уже шептать, надо мной все же сжалились и отпустили отдыхать, решив продолжить завтра. Из бодрого разговора присутствующих с удивлением обнаружила, что вообще-то уже давно ночь на дворе, хотя начали мы точно засветло.

Отпустили меня, разумеется, всего лишь обратно в мою каморку, причем вели туда, снова надев мешок на голову. Наверное, не хотели, чтобы я видела больше положенного или вообще могла у них тут ориентироваться.

А в моей камере меня даже ожидал горячий ужин. Не скажу, что местные повара расщедрились на кулинарные изыски, но даже макароны по-флотски мне показались дико вкусными, так как до этого меня вообще не кормили.

По окончании трапезы, внутрь зашла женщина с тележкой и забрала посуду, параллельно передав мне сверток с чистой одеждой и кое-какой гигиенической мелочевкой, типа зубной щетки, расчески и тому подобного. Все было упакованным, новым.

Она же кратко заметила, что использованную одежду нужно оставить в корзине для белья под раковиной.

Все наше недолгое общение при этом контролировал один из моих надзирателей, который зашел внутрь вместе с ней.

Хотя я не заметила, что у этой дамы были проблемы с тем, в каком статусе я тут нахожусь. Зато охранник перед уходом передал мне леденцы для горла.

От такой заботы у меня, прямо, приступ умиления случился. Правда ему мешал уже припирающий к мозгам мочевой пузырь, который после всего выпитого чая выл и требовал.

Так что, после того, как меня вновь оставили одну, я не выдержала и все же посетила уборную, щедро обставленную камерами.

Правда предварительно нашла, где выключается свет, и сделала свои дела в темноте.

Правда, не уверена, что это кому-то помешало подглядывать. Даже до моего отлета с Земли, современные камеры умели и в темноте картинку снимать. Но хотелось хоть что-то с этим безобразием сделать!

А потом, грозно матерясь, и решив, что после такого терять уже все равно нечего, очень быстро и все так же в темноте ополоснулась под душем.

О жестких горячих струях проточной воды, я четыре года мечтала. Но даже этим мне нормально насладиться не дали, гады!

Зато в распаренном состоянии вырубилась, едва коснувшись жесткой кушетки. Может быть, мне в еду или питье что-то подмешали, но скорее всего я реально устала на фоне нервного напряжения и гудящей от долгого непрерывного общения головы.

***

На следующий день допрос продолжился. Но общались мы уже не в той темной комнате, а в просторном и светлом помещении, больше напоминающем конференц-зал. Здесь стоял массивный деревянный стол и стулья по периметру, сбоку располагался проектор.

Тут даже окна имелись, правда, их задернули плотными шторами, оставив освещение искусственным лампам. Показывать, где я нахожусь, мне по-прежнему не хотели.

Состав тоже изменился. Помимо самого Крылова, и двоих его помощников, ну, и моего сопровождающего надзирателя из вчерашних присутствующих никто больше не появился, зато пришло целых пять новичков. Все расселись по периметру стола.

На удивление, мне даже решили представить всех присутствующих, заметив, что работать нам совместно предстояло долго и плотно.