— Да? — Ворон удивился. Всё снова шло не по его плану. — Даже не попробуешь нас разжалобить? Мы ведь знаем, как выбраться из Гиблого Леса…

— Конечно, знаешь, — я не стал брать Ворона «на слабо», подвергая сомнению его слова. Столь дешёвый приём просто не сработает, а раз так, то глупо тратить время на ерунду.

— Тогда почему ты не пробуешь нас остановить? — с искренним интересом спросил Ворон. — Надоело жить? Учти, Гиблый лес рано или поздно сломает любого… Даже тебя.

— Я постараюсь не доводить до этого. Погуляю немного, подышу свежим воздухом, полюбуюсь здешними видами и подожду, пока ты снова вернёшься ко мне.

— Мы не собираемся возвращаться, — фыркнул Ворон.

Он говорил очень уверенно, но я знал — моё поведение не соответствовало его ожиданиям. И это смущало Ворона.

— Соберётесь, — спокойно сказал я. — Ещё не вечер.

— Почему ты так решил? Тебе больше нечего нам предложить…

— Ошибаешься, — негромко произнёс я, а затем коротко бросил: — Сядь.

Ворон, не ожидавший приказа, послушно опустился на корточки. Интереса в его глазах стало только больше. Двойник в точности повторил его действия.

— Король нищих мёртв, — произнёс я, — его люди разгромлены, а книга, которая тебе нужна, у меня.

Глаза Ворона увеличивались с каждым моим словом. А улыбка становилась всё шире.

— Ты не разочаровал нас, Феликс! — он с совершенно искренним восхищением похлопал в ладоши. — Только один моментик нас немного беспокоит… Откуда нам знать, что ты не врёшь?

— Ниоткуда, — я пожал плечами. — Ты можешь отправиться под Древние своды, найти безголовый труп Короля и тогда убедишься в моих словах. А можешь, просто поверить мне, сэкономив кучу времени.

Ворон и его жутковатая «копия» несколько долгих секунд изучали меня, а затем вынесли свой вердикт:

— Ты не врёшь.

— Правду говорить легко и приятно, — усмехнулся я.

— Наши условия, — отрывисто произнёс Ворон, — мы рассказываем тебе, как выйти из леса, а ты делаешь всё, чтобы книга оказалась у нас. Как тебе такой уговор, Феликс?

Ворон чеканил каждое слово. Всё его шутовство тут же ушло, как только разговор коснулся по-настоящему серьёзных вещей.

— Никак, — ответил я.

— Твои условия?

— Хочу присоединиться к тебе… Но как равный, а не как очередной «партнёр», — я кивком указал на «копию», сидевшую слегка позади «оригинала».

— Вот как? — Ворон нахмурился. — А мы слышали, что ты собирался истребить нас и всех наших людей…

— Граф вил Кьер поручил мне разделаться с бандитами, — произнёс я. — И разрешил набирать бойцов к себе в отряд. Так что ты и твои люди очень легко можете сменить статус — у меня есть все необходимые полномочия. Ну а бандиты… Бандитами станут те, кто не захочет с нами сотрудничать.

— А как же Хольд? Тебе ведь обещали его в качестве награды? — Ворон проявил удивительную осведомлённость о моих договорённостях с графом.

— А что с ним? — спросил я.

— Мы хотим его убить!

— Да на здоровье.

— Ты был готов пойти на многое ради этого старика… — Ворон с подозрением прищурился. — А теперь хочешь отдать его нам на растерзание?

— Не хочу, — я качнул головой, — но Хольд был нужен мне только как источник информации. А теперь… Теперь у меня есть ты.

Ворон задумчиво хмыкнул. Судя по лицу, мой аргумент показался ему весьма убедительным.

— Кроме старика, нам нужны девочки, — произнёс он через секунду.

— Не вопрос. Я договорюсь, и тебе сделают хорошую скидку в «Нежной розе».

Ворон заразительно расхохотался. Двойник беззвучно смеялся вместе с ним.

— Мы говорили о твоих сёстрах, — через пару секунд пояснил Ворон.

— Ты что-то путаешь, — хмуро ответил я. — У меня была только одна сестра, и она умерла в другом мире… Умерла очень много лет назад.

— А как же Эльза и Тори? — Ворон пристально смотрел мне в глаза, отслеживая реакцию.

— Никак. Они мне никто.

— Врёшь, — бросил Ворон.

— Нет, — я покачал головой. — Ничего против девчат не имею, но что меня с ними связывает? Я и видел-то их всего несколько дней.

— И ты не будешь возражать, если мы прикончим их вместе со стариком?

— Зачем? — я не отводил взгляда.

— Так нужно, поверь, — Ворон тяжело вздохнул. Он хотел показать, что необходимость убивать детей не нравилась ему самому. — Узнаешь позже… Если мы, конечно, сработаемся.