Сон — или, скорее, глубокий обморок — почти не восстановил силы, а значит, от применения магии лучше воздержаться. По крайней мере, до тех пор, пока не удастся нормально выспаться и поесть. Иначе слишком велик риск, что в следующий раз в сознание я уже не вернусь.

Исходящий из-под земли стук становился громче и будто бы ритмичнее. В ушах поселился бесконечный гул, а перед глазами, стоило только моргнуть, появлялись странные картины. Сперва — словно нарисованные неумелым художником, а затем — всё более объёмные и всё более правдоподобные.

Настолько правдоподобные, что уже через полминуты они полностью слились с реальностью. Гигантские икрящиеся деревья исчезли, уступив место настоящему городу.

Нас окружили удивительные многоэтажные дома — не построенные, а выращенные из тонких, гибких стволов. Между домами были развешаны сплетённые из лиан сетки — видимо, страховка для тех, кто ещё не научился использовать свои летательные перепонки. Поселение айнуров — такое, каким оно было до появления Гиблого леса…

Сквозь огромные, затянутые невесомой пыльцой окна виднелось убранство комнат. Из стен и полов росли большие яркие цветы с плотными шелковистыми лепестками — они, вероятно, использовались жильцами вместе мебели. А с потолков свисали крупные — длиной не меньше метра — капли янтаря.

Не знаю как, но я сразу понял, что капли — это своеобразные компьютеры, объединённые в целую сеть… Невообразимое хранилище самых разнообразных сведений… Совокупность знаний целого народа… Стоило лишь задать вопрос, и ответ тут же будет найден… Нужно только ненадолго — всего на пару часов — задержаться здесь…

Я тряхнул головой, отгоняя навязчивые мысли. Никакая информация не стоит жизни. А в том, что с меня потребуют именно такую плату, я ни секунды не сомневался.

Стоило подумать об этом, и город айнуров исчез: дома ссохлись, обратившись в пыль, а натянутые между ними сети превратились в паутину.

Правда, на этом всё не закончилось. Из земли тут же полезли величественные каменные стены. Мы оказались во дворе невероятного по размерам замка.

Десятки белоснежных башен переплетались друг с другом, а на самой высокой развевалось огромное небесно-голубое полотнище… Полотнище, при виде которого когда-то трепетали все окрестные владения.

Знания появлялись в голове сами собой. Раньше здесь жили Оседлавшие ветер — великолепные воины, которые сумели вывести и приручить особую породу птиц… Настолько сильных и таких больших, что они могли нести на себе человека.

Оседлавших боялись. До одури, до дрожи в коленях, до потери рассудка. А такой страх очень легко конвертировать в деньги — со временем о богатствах, сокрытых в белой цитадели, стали слагать легенды…

Во дворе замка, прямо под открытым небом, валялись лёгкие, словно сплетённые из пуха, а не из металла, кольчуги. Рядом лежали полные латные доспехи, каждый из которых стоил, как небольшой город. Горой возвышались сваленные в кучу мечи, шпаги, секиры… От блеска украшавших их драгоценных камней рябило в глазах.

Неужели Лэйла всё-таки оказалась права? Неужели в моей голове завёлся паразит, который показывал хозяину интересные галлюцинации?

Нет. Со мной всё в порядке. Судя по лицам моих спутников, они тоже видели окружающее нас великолепие.

— Боугатая доубыча! — заорал Дру-уг. Он поднял ладонь, намереваясь хлопнуть по панцирю, чтобы остановить Усача.

— Стоять! — рявкнул я, однако надежды на то, что дело удастся уладить словами, у меня не было.

Цепь сползла с предплечья. Короткий замах, и её конец обмотался вокруг кисти Дру-уга. Рывок. Морфан завалился на спину.

— Оутпусти, челоувечек! — в глазах моего товарища полыхало пламя алчности.

Тот, чьё сердце билось глубоко под землёй, пытался подобрать индивидуальную наживку для каждого из нас, и его задумка увенчалась успехом. Дру-уг заглотил предложенный «крючок» по самые «жабры».

— Лежать! — Я попробовал прижать морфана к панцирю, но не тут-то было.

Пусть Дру-уг, по меркам подземных обитателей, не отличался солидной комплекцией, но в его тощем теле таилась чудовищная сила. И если бы с ней в паре шёл хорошо поставленный удар, то наша короткая схватка закончилась бы, не успев начаться.

Возле уха свистнул кулак. Я увернулся на одних рефлексах и сразу прыгнул вперёд, сокращая дистанцию. С таким длинноруким противником лучше работать накоротке.

Панцирь под нами раскачивался всё сильнее. Усач понял, что нужно уходить отсюда как можно быстрее и мчал вперёд со всей возможной скоростью. Мчал прямиком в стену замка…

Меня больше не заботили ни стук подземного сердца, ни приближающаяся крепостная стена, ни другие опасности Гиблого леса. Всё моё внимание было сосредоточено на схватке с морфаном — бой в таких сложных условиях не прощает ошибок.