— Бред какой-то! — немедленно высказался северянин. — Восьмеро, вы слышали? И это слова Владычицы, которая нами правит!

— Лернин! — осадил его Лум. — Думай, что говоришь!

Бледная кожа северного ависа покрылась алыми пятнами: его всё больше охватывал гнев; однако, когда он говорил, голос его был спокоен.

— Я думаю! И говорю то, что не видят остальные. Я вообще уверен, что Воевода, побывав у Колдуна, встал на его сторону! И потому с ним теперь швиль, один из слуг Колдуна! Вот какая у них клятва верности — верности Колдуну! А теперь подумайте, зачем Владычица поменяла состав Совета на самом деле?!

Нависла тишина.

— К чему ты клонишь, Лернин? — поинтересовался маур Гаглод.

— Не клоню, а говорю прямым текстом. Владычица ввела в Совет предателей Валлеи. Специально или они ее обманули, я не знаю. У нас на пороге Колдун с наследником Авелонгов и войско, а мы занимаемся перестановкой Советников. И я хочу обратить внимание Совета на то, что подобное, мягко говоря, странное поведение замечалось за Владычицей и прежде. С тех пор, как наш незабвенный Владыка возродился птицей, к власти пришла женщина, что само по себе недопустимо по законам ависов, но эта женщина ещё и восточный авис, что вообще возмутительно.

— Ну, ты-то вс’егда был прот’ив Форит’ель, — хмыкнул ншун Цакра.

— Потому что я верный сын Валлеи, я не преступаю законов. Посмотрите, кому мы доверили решать судьбу стольких народов! Девчонке, случайно оказавшейся на троне Диамы! И ее сегодняшнее поведение свидетельствует, что народ Валлеи жестоко ошибся, сделав своей правительницей ее, а не настоящего Авелонга, принца Авентина!

— Авентин предатель! — возмутился Гаглод. — Других законных претендентов на трон не было, ты прав. Но, если уж на то пошло, Владычица ни разу не подвела свой народ.

— Не было, так надо найти! Пока Араен остается наследником, мы все в опасности. Поэтому я выношу на обсуждение Совета предложение заменить династию. Немедленно.

Форитэль нахмурилась. Она обвела взглядом каждого, подмечая реакцию. Ншун Цакра охнул. Армида, Лум и Каф разозлились. Гаглод посмотрел на Лернина с таким изумлением, что, казалось, он совсем потерял дар речи.

— Менять династию нельзя! — возразил Лум.

— У нас нет другого решения! — гневно выкрикнул Лернин. Он вскочил на ноги и указал в сторону окна. — Там нам угрожает огромная армия Колдуна. И там же принц Араен, законный наследник ависов. И мы все знаем, что принцесса уже погибла, и помешать Колдуну невозможно, если мы не поменяем династию, и принц Араен не перестанет быть принцем! И угроза отпадет сама собой!

Юля посмотрела сначала на Армиду, потом на Лума. Они-то знали, что принцесса живая и сейчас сидит в своей комнате. Алёна, конечно, притворяется мальчиком, но она принцесса сказочной страны.

— А почему все так уверены, что принцесса погибла? — поинтересовался Лум вкрадчиво.

Алёна перебирала варианты.

Просто спуститься вниз и выйти из города не получится. Девочка понимала, что тем самым исполнит Пророчество — в его самом худшем смысле. Хотя хотелось. Алёну тянуло к брату, сердце рвалось к родному человечку, умоляло найти его и поговорить.

Уже пробовала. И чуть не погибла.

Нет, тут надо что-то другое. Но вот хоть убей — Алёна не знала, что именно.

В сказках всё было легко и трудно одновременно. Принцы спасали своих принцесс поцелуями. А что делать сестре, чтобы спасти брата? Алёне вспомнилась одна сказка, мультфильм, который она давно смотрела с Юлькой. Про сестрицу Алёнушку, да. И хоть братца там звали совсем не Алёшка, но он тоже был заколдован. И в том мультфильме понадобился проезжий молодец, чтобы убить ведьму и тем самым расколдовать Иванушку.

Убить ведьму.

Алёна задумчиво посмотрела в окно, в сторону многочисленного войска Колдуна.

— Мы видели! — заявил Лернин. — Мы вчетвером стояли у окна, я, Владычица, Цакра и Туел.

— И вы все видели и можете засвидетельствовать гибель принцессы? — уточнил Лум настойчиво.

— Лерн’ин, йя н’е вид’ел, — отозвался Цакра. — Йя и Туйел стойяли в сторон’е от окна и подошл’и к н’ему посл’е того, как Владыч’ица закр’ичала. Но принц’ессы мы уже н’е увид’ели. Только швил’ей и пр’инца.

— Владычица? — повернул к ней голову Лум.

Форитэль смотрела на Лумитора с изумлением. Может, она до конца не понимала, к чему все эти расспросы Лума, но…

Она сказала:

— Ты знаешь, я тебе говорила. Я отвернулась, когда они занесли мечи. Но что еще можно было подумать?

— Уважаемые Советники, — сказал Лум. — Вы слышали. Никто не видел непосредственно гибель принцессы. Так может, надежда все-таки есть?

— Я видел! — возразил Лернин. — Я смотрел и видел, как ее зарезали!